5 А вот – еще один рачок

Любите ли Вы лежать в больницах? Согласна, немного странноватый вопрос, но все же... Как можно оставаться абсолютно равнодушным к больничному миру?

Белоснежное постельное белье неловко обтягивает тощие одеяло с подушкой, благоухает чистотой, режущей носовые рецепторы, соседи по палате иногда просто удивляют странностями и шалостями, нежданная смесь тоски с радостью в момент выписки и мысли по типу: "Давно у меня не было столько свободного времени" или "Буду вспоминать блики светофора на потолке и пугающие гудения трамваев по ночам". Больничная романтика, плюс, к тому же, советских времен (1955 год, если конкретней), может послужить хорошей приманкой для читателей. Само собой, в раковом корпусе есть место отчаянию, навязчивым мыслям и страху, но без влюбленности, дружбы, разговоров о развитии страны, всяких жизненных мелочах также не обходится.

« - Не все время, - немного стих Костоглотов, поняв, что попадает в противоречие. – Не все время, но хотя бы иногда. Это полезно. А то ведь, что мы всю жизнь твердим человеку? – ты член коллектива! Ты член коллектива! Но это – пока он жив. Член-то он член, а умирать ему одному. А опухоль сядет на него одного, не на весь коллектив. Вот вы – грубо совал на палец в сторону Русанова. – Ну-ка скажите, чего вы сейчас больше всего боитесь на свете? Умереть!! А о чем больше всего боитесь говорить? О смерти! Как это называется?»

"Раковый корпус" - не первая книга, прочитанная у Солженицына, и поэтому стоит отдельно выделить слог, которым написана повесть. В "Архипелаге ГУЛАГе" автор будто каждую строчку забрызгал слюной, он спорит, машет руками, сарказм и насмешка бьет через край, текст - диаграмма его эмоционального состояния в момент разговора на тему политики СССР. А вот в  "Раковом корпусе" его будто подменили; интересные портреты персонажей, размышления о жизни человека. Солженицын дает побыть нам в шкуре пациента и врача одновременно, как морально тяжко больному, бродящему среди смутных догадок и подозрений, и как загружен врач, у которого есть своя семья, домашние обязанности и в качестве бонуса ответственность за жизни сотен людей. Социальные проблемы здесь озвучиваются в меру, через диалоги и жизнеописания Павла Русанова - тщедушного, высокомерного эгоиста, отстаивающего общественный строй. Не только он, но и его противная семейка начинает бесить к середине книги. Так что Солженицын не прогадал, каким образом лучше заставить читателя отворачиваться от советского строя, просто показать нам типичного зажравшегося "чиновника " и его поражение в диалогах с наиболее центральным героем - Костоглотовым.

« - Да хоть десять дедов у него будь пролетариев, но сам не работаешь – не пролетарий! – разорялся Костоглотов. – Жадюга он, а не пролетарий! Он только и трясется – пенсию персональную получить, слышал я! – И увидя, что Русанов рот раскрывает, лепил ему и лепил: - Вы и любите-то не родину, а пенсию! Да пораньше, лет в сорок пять! А я вот ранен под Воронежем, и шиш имею да сапоги залатанные – а родину люблю! Мне вот по бюллетеню за эти два месяца ничего не заплатят, а я все равно родину люблю!»

Судьба Олега Костоглотова сложилась не из легких, но ему хочется сопереживать. Получил ранение во время Великой Отечественной, нет семьи, сослан навечно из СССР, да к тому же с раком борется! А его отношениям с двумя женщинами - молоденькой Зоей и Верой Гангарт, или просто Вегой, - стоило бы выделить больше места) Ну... это было очень мило) Жаль, в итоге сложилось не так, как я предполагала, но было одно удовольствие наблюдать за развитием их отношений через двусмысленные взгляды и потаенные чувства.

«В общем, в тайге б он легче разобрался, чем среди женщин»

После переворота последней страницы сразу вспомнила ощущения Костоглотова. В раковый корпус он ехал с тревожными мыслями о скорой смерти, а уходит с его территории полный надежд на будущее. Без долгого лечения рака он бы не познакомился с такими людьми, как Вера, Зоя, Дёмка и так далее. Всего через один день начала скучать по героям и больничным будням... Александр Солженицын в этот раз меня приятно удивил и порадовал. Надеюсь с другими его произведениями будет точно так же)