5

Воспоминания словно птицы. Вначале спокойно сидят на ветвях деревьев, тихо переговариваются о чем-то своем. Но, прилетевший ниоткуда порыв ветра их небрежно подхватывает и, перемешав хорошенько в воздухе, вновь возвращает мне. В растерянности смотрю на них, таких знакомых, но в то же самое время безраздельно чужих...

Когда они начались, мои воспоминания? С первым ли вздохом и криком от оборвавшейся пуповины? С первыми каплями невыразимо родного и теплого материнского молока или от первой обиды? Или они считаются моими только с трехлетнего возраста? Ведь именно тогда я смогла сказать маме, что помню прошлое.

Но, что тогда так властно врывается в мои сны? Кто эти люди, с которыми я никогда не была знакома раньше? Куда я иду по бесконечным коридорам смутно знакомого мне дома? В реальности его нет, это мне точно известно. Но память, память настойчиво доказывает в очередном сне, что это мой дом, и за очередным поворотом будет комната, в которой ждет моя прапрабабушка. И почему очень больно сердцу от таких родных слов незнакомой мне колыбельной, которую мать тихо поет своему малышу? Кто мы все?

В любом ребенке течет кровь нескольких десятков тысяч предков.
Чистой крови нет - ни русской, ни турецкой, ни венгерской, ни сербской.

Каков наш след на земле? Я уйду в пустоту, как и весь тысячелетний сонм моих предков или что-то останется? Память о тех, кто превратился в дым над печами крематория... Память о первых шагах и первом поцелуе... Память о последнем взгляде умирающего отца... Детская улыбка мамы перед последним ее земным вздохом... Что-то из воспоминаний радует, о некоторых хочется забыть.

Рассыпанные по чужим жизням, живут и длятся воспоминания о каких-то лицах, запахах, звуках, о медного цвета поверхности болота на закате солнца, о крике птицы, об ударе человеческого тела о бетон перед отелем "Атертон", в первый, третий, сто третий раз...

Вы знаете, что дерево может похитить Ваше имя?

Вы знаете, что дерево может похитить Ваше имя? Медицина называет это болезнью Альцгеймера. Но, легче ли тому, кто беспомощно наблюдает распад собственной личности? Тому, кто пытается бережно собрать в единое целое осколки своего "Я"? Вот безымянная девушка Ружа Рашула. Она не знакома сама с собой, потому что дерево похитило ее имя. Отыскать это дерево – главная цель ее жизни. Забвение - страшная вещь. Но, не менее страшными бывают и воспоминания.

Воспоминания равноценны яду, убивающему быстрее, чем укус змеи.

Такими воспоминаниями живет молодой парень, на глазах которого погибла его мать и братья.

Эти же воспоминания не дают ночью спать и Даниле Арацкому, нашему главному герою. Все его предки приходят к нему, принося с собой не только звон капель, падающих с мокрых волос, но и теплый взгляд понимания и любви. Его воспоминания. Они реальны настолько, насколько он верит в них.

Может быть, все мы лишь пыль в небе, голоса на ветру? Гроздане Олуич удалось воплотить в жизнь неясные очертания тоски каждого человека о прошлом своего рода. О смысле человеческой жизни и Вечности. Если мы только пыль в небе, то зачем мы живем? Если наши предки уходят, не оставив следа в нашей памяти, не имея влияния на наше будущее, то для чего тогда все в этом мире?

Мы нити, которые связывают нерожденных с мертвыми...

Как бы порой хотелось считать себя совершенно отдельной от своих предков личностью. Как бы хотелось жить спокойно, не слыша их голосов, не думая об их могилах. Но, будет ли моя жизнь состоявшейся в этом забвении?

Вот примерно на такие вопросы и ищет ответы главный герой книги. Хотя, на мой взгляд, его трудно назвать отдельно существующим персонажем. Мне было легко перемещаться из одного его воспоминания в другое. Они были моими, словно отрывки давно забытого сна. Легкие порывы ветра листали страницы Карановской летописи, помогая нам с Данилой приблизиться к детским годам Рыжика и вместе с дедом Лукой наблюдать за течением вечности.

Если всё в нашем мире временно, и жизнь рассеется легким порывом ветра, то есть ли смысл в трагической гибели Луки Арацки? Может быть, он и в самом деле псих, раз отказался от такого большого вознаграждения, оставив умирающего наедине с его будущим? И отвечают ли дети и внуки за трусость и предательство своего предка? А, возможно, его душевная боль и беседы со своими семнадцатью душами, были достаточным наказанием, приведшим с веревкой к одиноко стоявшему дереву? И достанется ли эта боль его предкам невыносимой горечью страдания или удушья? Мы – всё, и мы – ничто.

Эта книга неоднозначна. Она не дает четкого рецепта счастливого будущего. Найдет ли Данило ответ на вопросы всей своей жизни? Найдет ли он брата, потерянного много лет назад? Обретут ли покой его предки, как верные стражи, перемещающиеся вместе с Данилой по лицу земли? Сумеет ли он понять своих умерших предков? Каждый читатель найдет свой ответ, если только захочет принять самого себя одновременно бесценным сокровищем в ожерелье вечности, и безымянной частичкой золотой пыли, рассыпанной по небу.

Человек слышит то, что сам хочет слышать.

Как бы мне хотелось всегда слышать пение нити, соединяющей меня с моими родными в прошлом и будущем, нити тихо поющей на ветру Вечности.

Книга многоступенчатая, в ней скрыто много важной информации, которую с удовольствием буду искать при следующем прочтении. Она из категории тех книг, которые оставляют терпкий вкус горечи понимания, что:

И взмахи крыльев бабочки не случайны. Где-то, неизвестно где, они вызвали бурю, разогнали облака. Нет ничего, что существовало бы само по себе.

Вот и последняя страница перевернута, но осталось желание просмотреть отдельные страницы еще не один раз, сделать заметки, краткие выписки понравившихся эпизодов. Ни минуты не раздумывая помещаю книгу в любимые!

PS: По многоуровневости смыслов и ощущению неспешности она напомнила мне «Слепого убийцу» Маргарет Этвуд. Подозреваю, что для каждого читателя автор припрятала лично свое сравнение с жизнью, свой личный опыт прочтения книги.