4

Гражданин второсортной эпохи, гордо
признаю я товаром второго сорта
свои лучшие мысли, и дням грядущим
я дарю их, как опыт борьбы с удушьем.

Я пришла к выводу, что, кажется, любовь к Бродскому наполовину зависит от понимания контекста его стихотворений. То есть, очевидно, что разные произведения цепляют меня по-разному, что-то сильнее, что-то — проходит почти мимо, но это скорее то "мимо", как если бы я сейчас пришла на лекцию инженеров-четверокурсников со своим психолого-педагогическим образованием и, конечно, ничего бы там не поняла.

Тем не менее, сам по себе Бродский — прекрасный. Это поэт думающий, эмоционально откликающийся как на историю и политику, так и на личные переживания отдельно взятого человека, философские вопросы. Периодически приходится отрываться от сборника, чтобы вникнуть в какие-то строки, выглядящие понятными с первого взгляда, но в которых можно копаться и думать, кажется, бесконечно.

Не в том суть жизни, что в ней есть,
но в вере в то, что в ней должно быть.

Я, в целом, наивно поражаюсь, как в одном человеке может быть столько мыслей на разные темы, и ведь не со всем можно согласиться каждому, но сказать, что это глупость, тоже нельзя. И все это облечено в такую форму, описано в таких метафорах, что тоже дано далеко не каждому. Отдельная любовь аллитерациям и ассонансам. Бродский (надеюсь, что правильно помню) в нобелевской лекции говорил, что главное — это звук, и видно, как он следует этому правилу.

В целом, это та поэзия, для которой, чувствуется, надо прочитать по энциклопедии на каждое стихотворение, чтобы точно знать, что и откуда берется. И, да, бесконечно открывать для себя что-то новое, потому что Бродский — это окно в каждый уголок нашей и общемировой культуры.