5 Может быть, лучшее, что издано в 2021 году

Герман Садулаев — автор неровный. И это благо, ибо ровный автор — скука смертная. А так открываешь новую книгу — и каждый раз тебя ожидает сюрприз.

Последний роман «Иван Ауслендер» (2017) был долгожданным (предыдущий сборник рассказов выходил в 2013 году) и должен был стать поворотным в биографии автора: наконец его напечатали не в маленьком или безликом издательстве, а в легендарной «Редакции Елены Шубиной». Однако текст оказался слабее и «Шалинского рейда», и «Таблетки», и других ранних произведений.

После «Ивана Ауслендера» Садулаев опять замолчал на четыре года, чтобы в 2021 году выпустить сразу две книги — «Готские письма» и «Земля — воздух — небо». Обе крайне любопытные, но сегодня мы ведем разговор о второй.

Автор клеит на нее ярлычок «роман». Так, видимо, надо — массовый читатель ни на что более не клюет. На самом деле это нетипичный текст как для автора, так и для русской литературы. Главный герой — чеченец, успевший повоевать на родине, эмигрировать во Францию, вернуться и поучаствовать в защите Луганска, а оттуда отправиться в составе ЧВК в Сирию. Кажется, именно в таком порядке, хотя я могу и ошибаться.

Он писатель и интеллектуал. У него есть семья: нелюбимая жена и ребенок. Их он оставил в достатке и отправился на войну. Понятно, что так он изживает какие-то свои внутренние проблемы — например, писательскую и жизненную нереализованность. Получается такой персонаж, сбежавший из «Дневника неудачника» Эдуарда Лимонова (где он был в числе карлосов, энрико и хуанов, штурмовавших «Блумингдейл») и обретший голос для рассказа о собственных приключениях.

Во время чтения то и дело мерцают фантомные сколы биографии самого Садулаева, но, несмотря на это, угадывать в герое автора все равно не стоит. Герой много рисуется, звенит своим мачизмом и попросту выпендривается. При этом от чтения не оторваться. Мифология, культурология, история чеченского городка Шали, разбор технических данных оружия, психология, философия, современная русская литература — главный герой рефлексирует над всем чем только можно. Где-то в открытую, где-то ведя диалог с современниками и классиками.

Отдельное место занимают выплывающие реплики и подмигивания, адресованные критикам Садулаева. Те упрекают его (и вообще современных авторов) в незнании армейской жизни и неумении обращаться с оружием, а он в новой книге уделяет особое внимание таким мелочам. Те говорят, что иные коллеги Садулаева ездят на войну, чтобы попиариться, а он как будто соглашается: «Эту альтернативную историю своей жизни я сочинил на базе в Ас-Сауре. Я ведь хотел написать роман о своем опыте войны в Сирии. В конце концов, если быть честным, разве не для того я сюда приехал?» Но если серьезно и вдумчиво читать книгу, становится понятно, что героем движут иные мысли, чувства и желания. И вообще — как тут не заметить иронии?

Уместно сравнить книгу с романом «Не кормите и не трогайте пеликанов» (2019) Андрея Аствацатурова. Там тоже своеобразная филологическая игра под названием «Угадай произведение»: на что идет та или иная аллюзия или реминисценция? И тоже зачем-то автор работает с жанром романа. Только если Аствацатуров выстраивает сюжетную линию и вокруг нее наверчивает филологические кунштюки, то Садулаев отказывается от линейного повествования и перерабатывает текст в состояние плазмы, если так можно выразиться, где витают заряженные частицы: образы, размышления, философствование, осколки сюжета. И в таком «агрегатном состоянии» работа Садулаева выглядит выигрышней, потому что сам формат не заезжен и не выглядит как деконструкция, переосмысление или чем там еще прикрываются наши писатели.

«Землю — воздух — небо» можно было бы обозвать «потоком сознания», но те, кто читал Томаса Пинчона, только усмехнутся этому. Некоторые критики уже успели назвать книгу «стендапом», но такое использование жанра массового мероприятия в литературном контексте немного смущает. Необходимо иное определение, но его, видимо, пока не существует.

Ясно пока одно — с этой книгой Садулаев сумел прыгнуть выше головы и должен претендовать на все мыслимые и немыслимые литературные премии. Чего автору и остается пожелать.

«Звезда»