4

Есть такие люди, для которых нет ничего неинтересного. Весь мир для них - это огромное живое создание, все части которого взаимосвязаны и оказывают влияние друг на друга, поэтому нет ничего неважного и ненужного. Все имеет значение, все заслуживает внимания. Удивительные люди.

Я едва ли смогла бы убедить каждого, что ему необходимо знать, например, особенности свадебных обрядов индейцев племени тумба-юмба, чтобы лучше понимать обрядовость своей страны. Я и себя в этом не могу убедить. Но, позвольте мне попробовать убедить вас в том, что эта книга, написанная легким языком в духе статьи в "Вокруг света", может очень многое дать прочитавшему.

Во-первых, ее написал англичанин, наш современник, журналист. Ох, знали б вы, как интересно выискивать стигмы эпохи и следы общемировых комплексов в его повести. Вот особенно запомнившийся мне эпизод. Стоуртон рассказывал о любви будущего папы к польской литературе, особенно к Адаму Мицкевичу и Генрику Сенкевичу, которые прославляли величие польского народа и грезили о духовном возрождении и могуществе нации, воспитывая в молодых умах гордость за то, что они поляки. И, в частности, решил процитировать какой-то отрывок, где рассказывается о сборах в крестовый поход, о том, что это дело, угодное Богу и достойное христианина. Тут (я так и вижу, как журналюга мысленно запнулся, ибо политкорректность уже проникла во плоть и кровь его) он сразу начал оправдываться, что, дескать, это все думалось в далекие-далекие времена, и сейчас мы, естественно, не одобряем такую политику и осуждаем подобные речи, и вообще разжигание межнациональной розни в литературе, бла-бла-бла...(Мне никогда б не пришло в голову оправдываться за историческую литературу). И это только один маленький пример, пока читаешь, их встречаешь множество, интеллектуальные стигмы эпохи, которые накладывает на человека культурная среда, от которых он, даже дав себе слово писать правду и только правда, быть беспристрастным, аки Фемида, не может убежать, не может избежать их, потому как не осознает их. Это ужасно интересно.

Во-вторых, будущий папа, тогда простой парень Кароль Войтыла, начинал свой жизненный путь в коммунистической Польше. И об этом (и об СССР, и политической ситуации в восточном блоке) пишет англичанин. Со всеми предубеждениями, но (отдаем должное!) активными попытками быть беспристрастным. Это ужасно интересно, каков был облик нашей страны в глазах всего мира, что они видели в нас. Могу сказать одно: не все тут так однозначно, даже с учетом всего вышеупомянутого. Действительно, на многое не стоит закрывать глаза, и многое в оценке нашего прошлого стоит переосмыслить, самим отойти от своих национальных и политических предубеждений. Это было ужасно трудно,даже мне, человеку, которого ни пропаганда идеалистическая, ни прочая пионерия с комсомолом не коснулись.

В-третьих, сама личность будущего папы заслуживает нашего пристальнейшего внимания. Правда, признаюсь, здесь меня ждало некоторое разочарование. И отнюдь не потому, что было много не досказано. Скорее потому, что было сказано слишком много. Но - об этом рекомендую судить самим. Прочитайте. Не могу сказать, понравится ли эта книга, потому как она предназначена для ума, а не для сердца, и оценивать ее с позиции нравится-не нравится несколько неправильно. Но одно могу сказать: ее полезно прочитать.