4.5 «Эй! Дайте плуту сто плетей, пусть знает милость королей!..»

Старая гвардия. О своей любви к Артуро Перес-Реверте я готова говорить снова и снова. Друг, который никогда не подводит, он всегда, кроме опыта и истории, добавит в книгу живых жарких эмоций. Его герои не решают загадок нашего мира, а всего лишь выясняют в чем они заключаются. Его сюжеты увлекают, завораживают и заставляют перенестись в то что задумывается декорациями, но становится вполне осязаемой эпохой, щерящей зубы совсем неоднозначными историями. Он всегда на шаг впереди, увлекает и заманивает. Он правдив до обнаженности. Он коварен до иезуитства. Он ваш противник и ваш друг.

И вот Фландрия позади...а в Кадисе поджидает наших героев письмо, в Севилье — друг, а на берегу Гвадалквивира — невероятное приключение.
Снова вас беспокоит жар в крови, снова жажда приключений в нетерпении гонит вперёд, от главы к главе.

А без сраму не обходится, ибо злосчастный наш и старый испанский лев, со всех сторон окруженный врагами, которые всегда не прочь обмакнуть мякиш в нашу подливку хоть и клонился к упадку, хоть и дряхлел день ото дня, еще сохранял клыки и когти и не отдал бы свою шкуру задешево, а заставил бы потрудиться всяческих стервятников в лице торгашей-англичан...

Чуть колыхнулась под нетвердым первым шагом земля Испании, повеселила душу, омыла солнцем и воздухом.
Четыре руки, привычные к шпаге, для того чтобы убить.
Испания — не мать, но мачеха — плохо платит тем, кто проливает за нее кровь, и Капитан убивает исключительно ради того, чтобы выжить и поесть досыта. И покорно исполняет правила странной игры — древнего ритуала, — соблюдать которые люди, обречены от начала времен. Все прочее — ненависть, страсти, знамена — не имеют к этому ни малейшего отношения.
Когда перестаешь верить в судьбу начинаешь медленно катиться в бездну и только цветущая юность рядом и почтение, которое ещё питают к тебе помогают держаться и не впасть в отчаяние. И, пожалуй, кувшин вина....иногда много вина.

Иньиго же, приобретший военный опыт и пушок на верхней губе, все так же скользит над пропастью по лезвию самой сладостной бритвы, какую только может сотворить женщина для мужчины. И мы знаем, быть ему до последнего вздоха Анхелике и возлюбленным, и врагом.
Жизнь и честь на кону - для Диего и его воспитанника обычное состояние. И хотя, переодически, Бальбоа то забегает вперёд, то возвращается в уже прожитое, новая история о том как король решает вопросы власти и финансов все так же интересна.
Честь сложно приобрести, трудно сохранить и опасно носить...потому и золотая цепь от четвертого Филиппа, тяжелее чугуна для Капитана.

"Тирури-та-та" все так же звучит где-то за спиной. Верные враги иногда совсем даже не хуже верных друзей, когда у них есть особое понятие чести. И жизнь на страницах пахнет сталью и кровью, а сердце бьётся гораздо ровнее когда рядом плечо друга. В этой книге так много наемных убийц, что начинаешь забывать о профессиональных издержках, наблюдая за последней попойкой с друзьями перед утренней гарротой на площади Святого Франциска.

И скажите, можно ли остаться в равнодушии от:

Посланный доном Франсиско негр-вольноотпущенник, как и было условленно, ожидал нас в таверне и, покуда мы в прохладе воздавали должное винцу, тунцу и куриному птенцу с отварной зеленой фасолью, приправленной оливковым маслом, ввел нас в курс дела.

И такое:

Покряхтывали гребцы, налегая на весла, поскрипывали уключины, уплывал назад высокий черный борт: «Иисус Назорей» замер в неподвижной воде гавани рядом с другими галеонами, поблескивающими в ясном свете дня свежим суриком, посверкивающими надраенной медяшкой, вздымающими к небесам высокие мачты в переплетении снастей. И вот уже берег, и нетвердая с непривычки нога ловит ускользающую сушу, неуверенно ступает по земле, столь ошеломительно просторной после тесной палубы — иди, куда хочешь. Щекочет ноздри запах специй, тешат глаз выставленные на прилавках лимоны, апельсины, изюм, сливы, соленья, белый хлеб, ласкают слух зазывные крики торговцев, расхваливающих свой товар — генуэзскую бумагу, берберийский воск, вина из Санлукара, Хереса и Порто, сахар из Мотриля…

Остановите меня, ибо цитирование любит точечность и сдержанность. А ни того, ни другого быть не может при столкновении с этими испанцами - автором и героями.

И сплетаются воедино Капитан, Артуро и Сергей - шпага, перо и голос. И живёте вы уже не в веке XXI, под вашими ногами горит палуба или гремит мостовая, глотку вашу рвет крик:"Испания… Старая ты сука, тварь неблагодарная", и нет времени, есть лишь желание продлить историю бесконечно, в радости — скупо отмеренной и в горести — вот ее-то было с избытком...

"Стройотряд КЛУЭДО" в составе Оли Penelopa2 , Тани tatianadik , Юли Uchilka , Наташи thali приступил к строительству Хилл-Вэлли.
+
Собери их всех.
+
Мир аудиокниг. «Царь горы. Лестница на облака»
+
"Борцы с Долгостроем". Тур №107.

Ветка комментариев

все комментарии

Дело в том, что нравы, обычаи в 12 веке были совсем другие, чем в веке 20-м. А мы часто приписываем свои нравы и понятия к людям средневековья. Сейчас бы два принца не стали спать в одной кровати, а тогда это было нормально, в пределах вежливости и гостеприимства. Проявлялось доверие, что никто никого исподтишка не пырнёт кинжалом. В таком духе и Басовская, и Пенман поясняют. Это средневековье. Мы ведь сейчас с кинжалами не ходим). Зато любим всякие перверсии «обнаруживать» и обсуждать) сенсации)
А Плантагенеты были ещё французами, так как недалеко от Вильгельма Завоевателя ушли) И Ричард, и другие говорили все на французском, английский (или вернее саксонское наречие) был языком низших классов. Литературный английский язык создал у них по сути Джеффри Чосер (1400 г.) По-настоящему английские короли начались с Генриха 4. А можно сказать ещё так - как только потеряли свои земли на континенте, ограничились своим островом, так и стали настоящими англичанами)) Но долго ещё каждый король пытался что-то предпринять, чтобы вернуть назад потерянное. Вино из Аквитании жалко потерять дармовое) Богатейшая провинция) Но там уж французы не позволили.
Да, согласна, что не один Иоанн был предатель, они все там грызлись, но Иоанн какой-то заурядный, невезучий, безвозвратно потерял всё. Пренебрегают им англичане, а Ричарда больно чтят.
Алиенору Генрих держал в крепости 16 лет за мятеж) Только когда Генрих умер, Ричард её сразу освободил. Ричард у Алиеноры был любимым сыном, а у Генриха – Джон младшенький.
У Алиеноры было 2 дочери от французского короля Людовика 7 и от Генриха -8 детей. Получается, да, всего 10. Один мальчик только умер в детстве, остальные все дожили до взрослого возраста. Но Алиенору пережили только двое – Джон и дочь Леонора, которая была королевой Кастилии. Смерть всех остальных Алиеноре пришлось пережить. Один из минусов долгой жизни ( многих приходится хоронить(
А я сама весь день периодически дремлю)))