4

Я - послушный читатель. Особенно если считаю автора достойным уважения и послушания. Сейчас я про Павича. Он говорит - пойди под мост в полуразрушенный особняк и займи там комнату, которая ближе всех к выходу. Я иду в тот дом и вижу в нем сны, где герои Павича варят в алюминиевом котелке картофельный суп, угощая им моих героев. Он говорит, возьми карты таро и выбери любую, от нее отсчитывай мое повествование. Я послушно вырезаю колоду из его книг и считаю нужные страницы. Так и в каждом его романе, где он высыпает слова, словно горох, кукурузу, пшеницу, фасоль и ячмень в эмалированную миску. Ты перебираешь зерна, и вдруг налетает ветер и сдувает их обратно. Ты мучаешься с ними день, два, неделю, и вдруг понимаешь, что пальцы твои привыкли к их размерам, и ты переберaешь их не глядя. И на твоих глазах горошины превращаются в жемчуг, зерна кукурузы в сапфиры, пшеница в янтарь, а фасоль и ячмень в сердолик и топазы. Эти драгоценности, складываясь в изысканные, необычные украшения, навсегда спрячутся в малахитовые шкатулки, устроенные по обеим сторонам мозга.
Слова Павича - это терпкий запах цветов, которые расцветают на Афоне в июне високосного года. Это и правда пейзажи, нарисованные чаем, и все люди, которых ты когда-либо любил во сне. Это двухслойный голубой свет в окне, разделенный на мужской и женский.
Я - послушный читатель. Когда я читаю Павича, я, как он и просит, вижу во сне его героев, которые в своих снах видят меня.