5

Эту книгу я назову гениальной.
Взросление противоречивого, сложного характера, перерождение умной и самолюбивой личности - тяжелая штука для «гадкого утенка» и близких к нему людей. Когда раскрашивается чистый лист бумаги это одно, когда же приходится видоизменять уже имеющуюся цветовую гамму, подстраиваться под новую тональность - летят и пух, и перья, рвутся нервы и сердца. Когда маленький мальчик Валя Тряпишников превращался в Шута - больно было ему одному; когда Шут умирал, пострадали многие.
По сути, Вяземский пишет о гордыне, только ни разу не произносит само слово. О гордыне и о том, что случается, если этого дракона в себе лелеять и кормить. Когда добрый человек жаждет справедливости, он найдет целебный источник в утешении обиженных. Когда огнём возмездия пылает чересчур гордое сердце, дракон вооружит его хитрой злобой. Правые и неправые будут сокрушены в неистовстве «добра», потому что гордыня считает грешниками всех, кто не пал на колени перед её волей. Шут насаждает вокруг себя своё видение мира и его же отражает в дневнике (кто же в пятнадцать лет не считал себя повелителем Вселенной и кто потом не расставался с этим заблуждением?). И, кажется, не было другого выхода, кроме как дойти до точки, выстрадать прозрение: любая, даже самая безупречная система, как Система Шута, даёт сбои. Потому что система устойчива благодаря некоему допущению, упрощению. Предположим такому: «Есть те, кто знают, как лучше для всех» (реально ли вообще кому-либо вместить это знание?). Или: « Я лучше всех знаю, как надо». Когда-нибудь это утверждение разрастется и из маленького, но такого необходимого для гордыни условия, превратится в неуправляемое чудовище, которое кусает без разбора, которое «уже не может не ранить». В общем, мне ещё о многом думать.
Если бы в основе шутэ-кан были Любовь и Доброта, результат оказался бы гораздо лучше. Но это бы уже не называлось жестким словом «система», и это не было бы творением ребёнка. А если бы не лицемерие, воспитавшее нашего героя; если бы не въевшийся в людские головы общественный закон: «Подомни под себя ближнего и стань выше», то не нужна была бы вообще никакая система выживания. Замкнутый круг. Тебя корёжат - плохо, нужно с этим бороться. Борешься и ломаешь других - не лучше. Третий вариант? Что же такое настоящее «оружие безоружного»?

Вот потому и говорю, что книга гениальна. Во-первых, история, в сущности, нравоучительнейшая. Но, согласитесь, есть разница: бормочет ли занудную нотацию-выговор какой-нибудь «человек в футляре» или это мама (папа/бабушка/дедушка…) присела на краешек детской кровати и рассказала притчу об одном мальчике. Не ради поучения, а скорее из желания яснее донести мысль о различии доброго и злого. Идея, тезисы, вывод - одни и те же; а способ и результат (!) порой несопоставимы. Во-вторых, такая большая и нужная тема (которая редко затрагивается в современной литературе) вполне раскрыта в небольшом формате произведения. К тому же, Юрий Вяземский пишет умно, но доходчиво; интересные литературные находки удачно умещаются в тексте, не перегружая его. Всё это вместе очень даже соответствовало моим ожиданиям от книги и от её автора. А когда хорошие ожидания оправдываются, это всегда радует и вдохновляет на новый поиск, на новые надежды.