4.5 Мы читаем против смерти

Культ книги восходит к устной традиции.

Если ответ на вопрос "Почему ребенок не читает и что делать, чтобы он полюбил чтение?" в принципе существует, то он здесь. В этом эссе Даниэля Пеннака. Небольшом по объему, но не по значимости.

Три факта, которые позволят составить представление об авторе: 1. он был плохим учеником, но стал прекрасным учителем; 2. в эссе "Как роман" он сформулировал десять принципов, которые вскоре стали известны как "Декларация прав читателей"; 3. мировую известность ему принесла серия нуарных детективов о семье из неблагополучного парижского района.

Итак, ребенок идет в свою комнату, потому что ему "надо читать". И это действительно так, завтра сдавать сочинение по "Госпоже Бовари", будь она неладна, а у него за две недели прочитано десять процентов от почти пятисотстраничной книги и как с этой долбаной Эммой управиться за последний оставшийся вечер, он ума не приложит. Как же он ненавидит читать!

Упс. А ведь вы всегда были ответственными родителями, вы столько делали для того, чтобы привить ему любовь к чтению, потребность в книге. И было время, когда ежевечернего чтения вслух ждал как лучшего завершения дня. Почему теперь так плохо? Где, на каком этапе все пошло не так? А что, если вернуться и попытаться разобраться.

И он возвращает нас в благословенные времена ритуала вечернего чтения. Которое было прекрасно, но порою так утомительно (признаемся себе). Помните, с какой откровенной радостью спихнули надоевшее бремя, когда он научился читать - теперь давай сам. Забыв, а вернее, не желая помнить, какая пропасть между умением и навыком, как трудно получить удовольствие от езды на велосипеде, пока толком не научился держать равновесие.

Мало того, мы еще и взяли на себя роль контролера-экзекутора: ну, расскажи, о том, что прочел, куда пошел и кого встретил принц, что и у кого он спросил? Ожидая от ребенка равномерного поступательного движения вперед и вверх, мы забываем, что жизнь строится по иным принципам, что у каждого свой ритм, а всякому рывку предшествует накопление потенциала, которое может казаться топтанием на месте или даже откатом назад.

Мы разочарованы, ребенок обескуражен, дезориентирован и хочет найти виноватого. Это не он, потому что каждый склонен оправдывать себя. И не мы, потому что мы его любимые родители. Ну конечно виновата во всем она, эта противная книга! А мы еще и лишаем его права смотреть телевизор, играть в компьютер, гулять, "пока не прочтешь от сих до сих и все мне не перескажешь!" - наказывая чтением.

Узнали себя? Я, к стыду своему, да. На самом-то деле, оба мои выросли читающими, хотя дочь бумажные, а сын отдает предпочтение аудиокнигам. Но ни один из детей не книжный гик, как я. Хотя и это не показатель, таких вообще немного. Значит тысячи часов чтения вслух даром не пропали. Любое зерно, упавшее в добрую почву, дает всходы. А все же советы Пеннака, как вернуть ребенку интерес к чтению, замечательно хороши, книгу от души советую всем родителям.

И в заключение та самая "Декларация прав читателей":
- Право не читать.
- Право пропускать страницы.
- Право не заканчивать книгу.
- Право перечитывать.
- Право читать что угодно.
- Право на боваризм (требует расшифровки, отчасти связано с тем,что Флобер пережил, описывая финал "Госпожи Бовари", когда тяжко слег с симптомами отравления мышьяком - переживание событий книги на физическом, физиологическом уровне).
- Право читать где угодно (в том числе за столом, в постели и в туалете).
- Право грабить (нет-нет, речь не о криминале, но о том, что читать можно с любого места, откуда тебе заблагорассудится).
- Право читать вслух (в нашей культурной традиции проговаривание это моветон, но иногда так хорошо написано, что проговорить, почувствовать слова на языке доставляет много радости).
- Право молчать (ты не обязан делиться глубоко интимным впечатлением от прочитанного).

От себя добавлю Право читать в той форме, какая тебе нравится. Это эссе пришло ко мне в аудиоформате, замечательно начитанное Игорем Князевым. Собственно, его исполнение и стало причиной, по которой взяла книгу до тех пор неизвестного мне корсиканца. Которого теперь люблю и стану читать еще.

Источник