4

Кто из бравших в руки гитару не мечтал стать рок-звездой? Толпы поклонников, народная любовь, куча денег и полная вседозволенность, ведь ты же до кузьмищи контркультурен, читай «Получил индульгенцию на любой дебош и сумасшествие». Дэнни Уэйр, в отличие от миллионов просто мечтающих, смог это осуществить. И дело-то ему нравится, и получается всё прекрасно, вот только свою «исповедь» он начинает со слов: «Два дня назад я решил покончить с собой». В чём же дело? Неужели могут надоесть секс, драгз и рок-н-ролл?

Иэн Бэнкс, как мне кажется, никогда не станет классиком, однако его произведения не так просты, как можно было бы подумать, основываясь на игровом сюжете. В «Улице отчаяния» сюжет почти детективный, мы понемногу узнаём о событиях в жизни Уэйра (фу, ну как же неудобоваримо транскрибировали игру слов Weir. D *странный* на русский) и понимаем, что же его довело до такой многообещающей первой фразы в романе. В образе рок-идола, на самом деле, скрывается немало черт того стремящегося к свободе поколения 70-80-х (которого не было у нас, но было там). Этот образ почти собирательный, мы даже можем угадать названия некоторых групп и персонажей, из которых он слеплен, если обладаем достаточной подкованностью в тяжёлой музыке того времени. И, если отбросить стереотипы, это не только звон гитар и возможность потрясти лохматой шевелюрой, но и тексты: протест, самовыражение, рефлексия.

Самое интересное в романе, что здесь нет ожидаемой дидактики. Казалось бы, мораль лежит на поверхности, только опиши её поярче, и всё будет правильно и гладко: время рок-звёзд прошло, в богатстве и славе больше минусов, чем плюсов, а любое творчество, что прежде было в радость, превратится в скучную рутину, которой, к тому же, могут вертеть те, кто «заказывает» и платит деньги. А вот нет. Не это в романе главное, хотя, конечно, о нотках пресыщенности Бэнкс немного упоминает: но весь этот гедонизм, пускание денег на ветер и прочие атрибуты живой легенды не смущают Уэйра. Его смущает он сам. Жизнь его складывается таким образом, что вроде бы всё в шоколаде, но он (возможно, подсознательно) себя счастливым ощущать не хочет. Он хочет быть рваным, грязным, вечно пьяным и несчастным, может быть, из-за того же стереотипа, что таким должен быть настоящий творец, идущий по его пути. Что самое любопытное — ему удаётся найти поводы, чтобы себя этим бесконечно несчастным чувствовать. Роман написан от его лица, поэтому действительно может показаться на первый взгляд, что он виноват в тех трагедиях ,которые открывает нам постепенно полудетективный сюжет, однако если присмотреться, то становится понятно, что он просто возлагает на себя вину сам, потому что чувствует диссонанс собственной жизни. Вот сбылась его мечта стать звездой… И что? Счастья нет. И Уэйр тут же находит притянутые за уши причины, что именно его мечту испортило, хотя настоящее дело в том, что он пошёл на поводу стереотипов и мечтал вовсе не о том, о чём действительно хотел бы. Это не его мечта, это мечта поколения, неудивительно, что он теперь страдает и не знает, как выбраться из того плотного кокона чужого счастья, которое его облепило. Но кто хочет быть несчастным — тот всегда найдёт повод им стать.

Финал романа, казалось бы, предсказуемый и немного не вписывающийся в общий ход повествования. Но это повествование от первого лица: нестройное, путаное, неровное. Главный герой так и не развязал до конца клубок своих проблем, но выбрал тропинку, по которой будет двигаться дальше. Кто его знает, будет ли он счастлив на ней?