5

Пожалуй, самый интересный и подробный фантастический роман из всех прочитанных за последние несколько лет. Собственно, действительно фантастическим он был только на момент издания, сейчас все описанное читается скорее как легкая антиутопия, настолько близко описанное к нашему миру. Совсем уже не верно для нашей реальности разве что количество людей на земле и евгеническое законодательство, остальное вполне примеряется на наш мир, где-то с большими допущениями, где-то с меньшими. Автокрик на интересующих телепередачах и мистер и миссис Повсюду меня вовсе покорили: кажется, еще никто не описывал ютуб так точно, хоть и на базе телевидения, а не интернета.

По итогу для меня самой интересной частью стало евгеническое законодательство, причем даже не самой сутью, а попытками угадать, как именно к нему относится автор, и к чему в итоге приведет финал романа. К окончательному мнению так и не пришла. Изначально евгеническое законодательство рисуется достаточно мрачными красками, хотя в целом в описании Браннера и на фоне других вариантов такого режима, оно здесь относительно мягкое: страдающим определенными группами заболеваний или имеющих их в генофонде людям запрещено заводить детей. Другим образом этих людей не ущемляют, они не объявлены вне закона, их не преследуют и не собираются уничтожать, что, кстати, даже несколько удивительно при описываемом Браннером количестве людей на земле, когда базовых ресурсов не хватает даже всем жителям очень развитых стран. Обычно фантасты берут совсем крутой поворот в этом вопросе. При этом в тексте достаточно много примеров на конкретных персонажах, с именами и биографией, в рамках действующего законодательства чувствующих себя глубоко несчастными: они идут на все, чтобы завести детей вопреки закону, без детей их жизнь не полна. При этом бурный расцвет второго демографического перехода Браннер описывает достаточно негативно: всех, кто «эгоистично» отказывается заводить детей, ругают и персонажи, и автор. По итогу достаточно четко дается понять, что дети – хорошо, евгеника – плохо, и основном корень проблем.

Дальше – интереснее. В мире повсеместно распространены легальные наркотики, на которых сидят все без разбора: скученность жизни настолько велика, а ее уровень даже у самых богатых людей настолько скромен, что это единственный способ, найденный государствами, для поддержания людей относительно счастливыми. При этом обыденностью для большинства стран стали мокеры – ушедшие в режим берсерка люди, убивающие (и не только) всех на своем пути – а Браннер так толком и не объясняет, причина этому только в психологической тяжести жизни в таком «зачеловеченном» мире, или наркотики только все усугубляют. При этом одна из персонажей, беременная наркоманка, сознательно принимает конкретные наркотики, якобы не вредящие плоду, чтобы ребенок никогда не увидел ужасный мир, в котором ему предстоит жить, и родился сразу под кайфом. Получается, что корень бед – скорее в самом мире, а не в евгеническом законодательстве. Не будь на планете столько людей и постоянного соперничества между странами = было бы больше ресурсов = в евгенике нет нужды. Очень четко это прослеживается по истории профессора Сугайгунтунга, который придумывает способ полностью менять геном человека еще в яйцеклетке, и до последнего сомневается, нужно ли привносить такое открытие в современный ему мир, настолько ужасно общество.

И вот случается финал, где открывают своего рода ген пацифизма, и как ни странно единственное решение героев – да здравствует евгеника, этот ген нужно тайно «подсадить» всем людям планеты. Решение вроде бы логичное, и в целом поможет миру. Но если я правильно поняла, что Чад Муллиган здесь персонаж, через которого Браннер выражает свое мнение, то автор против такой идеи: люди сами должны дойти до всеобщего мира. В итоге получается, что проблема романа классическая для антиутопии – личность против общества. Но к какому-то окончательному решению автор под финал так и не приходит, ощущение, что он всю книгу пытался в первую очередь самого себя склонить к «человечной» точке зрения, но полностью так и не решил, правилен ли такой подход, обязательно ли люди должны сами найти правильное решение проблем, и не может ли группа «активистов» решить за людей этот вопрос самостоятельно. Не могу сказать, делает ли это Браннера хорошим автором, но, похоже, он был достаточно честным человеком: все мы понимаем, что нельзя насаждать какую-то вещь другим людям, но так хочется, чтобы по мановению волшебной палочки мир вдруг стал лучше, а люди добрее.