4

В прозу Сенчина я влюбилась с первых страниц "Зоны затопления" . Потом был сборник "На черной лестнице" , книга, которая дала толчок изменить свою жизнь. И пусть не всё пока получается так, как задумано, но мы движемся, а это лучше, чем сидеть и ждать. (Да-да, Роман Валерьевич, Ваши книги меняют жизни людей. Знайте и живите теперь с этим:)) Затем "Дождь в Париже" , который с нетерпение ждала и который по большому счету разочаровал.
И тут появился страх. Страх читать Сенчина. Страх еще одного разочарования и потери любимого автора.
Но страх страхом, а выходящие новые книги стабильно покупались. Так и появились на книжной полке "Петербургские повести". Правда, новыми их назвать трудно - самая молодая повесть написана в 2013 г.
Что могу сказать? Здесь тот Сенчин, которого лично мне хочется читать.
Сенчин описывает нашу жизнь. Но если вокруг нас это просто бытовуха, то у него это искусство. Только рассказы из жизни алкоголиков, наркоманов и о надругательстве над девушкой не смог превратить в искусство даже талант автора, читать было неприятно.
Чего мало в книге, так это Петербурга. По сути действие повестей могло происходить в любом другом городе, и ничего бы от этого не изменилось.
Но там, где Петербург появляется, он сквозь страницы ловит тебя в свой плен набережными и плеском волн, улицами и дворами-колодцами, соборами, Петропавловской крепостью, теплым солнечным майским днем, ночным моросящим дождем и даже сильным холодным ветром. Читаешь и чувствуешь этот волшебный, ни с чем не сравнимый питерский воздух. Или просто моя тоска по городу нашла в книге его магию, атмосферу.
Это сборник не про Петербург. И даже не про непарадный Петербург, хотя его тут больше. Это книга про петербуржцев, коренных и приезжих, но таких же простых людей, как мы.
Как учат в школе, в сочинении должны запоминаться начало и конец, так и в сборнике первая и последняя повести зацепили больше всего.
"Оборванный календарь" - о ворчливой одинокой старушке, доживающей свои последние годы, которая не может не пройти последний раз по родному городу, проститься с ним. Именно об этом поколении ленинградцев в Измайловском саду напоминает трогательный Ангел.
"Ждём до восьми" - пронзительная повесть о молодом человеке, знающем, что ему остались считанные часы. И он их просто живет, тратя на ерунду, как-будто впереди вечность.
Вот такие вот "Петербургские повести". Мрачные, как дворы-колодцы и старые коммуналки, и одновременно вдохновляющие жить, как и сам этот удивительный Город на Неве.