4 «Влюбленная смерть»

Бывает так, что, покопавшись в списках малоизвестных и просто позабытых книг, можно отыскать нечто трогательное или трагичное, счастливо-нежное или болезненное. То, что покажется интереснее разрекламированных произведений с десятками тысяч читателей. Это – и о чешской повести «Ромео, Джульетта и тьма» – простой истории с простыми героями и понятными человеческими переживаниями.

Главное достоинство работы Яна Отченашека – именно эта обезоруживающая простота вкупе с беззащитной искренностью. Писатель не пытается притвориться интеллектуалом, «сложным» автором а-ля Камю или Бёлль, он всего лишь рассказывает историю, в которой стол – это стол, а комната – всего лишь комната. Все как на ладони. Характеры персонажей максимально однозначны (герой либо сугубо положительный, либо полностью отрицательный), противоречивые чувства и неожиданные реакции – не про них. Благодаря бесхитростности писателя ты скорее принимаешь правила игры и ленишься критиковать повествование за отсутствие второй-третьей-четвертой глубины. А вытаскивать из читателя эмоции Отченашек умел – тут уж не поспоришь.

Итак, в повести – Прага 1942 г., а если быть точной, май-июнь этого не замечательного года. Привязка к маю-июню 1942 г. не случайна: события развиваются на фоне покушения на заместителя Гиммлера и и.о. имперского протектора Богемии и Моравии (бывшей Чехословакии) Гейдриха. Маленький экскурс для любителей истории:

«Операция «Антропоид» (чеш. operace Anthropoid) — кодовое название операции по ликвидации Рейнхарда Гейдриха, начальника Главного управления имперской безопасности, заместителя (исполняющего обязанности) имперского протектора Богемии и Моравии. Операция была подготовлена и проведена совместно британской спецслужбой «Управление специальных операций» и Национальным комитетом освобождения Чехословакии (Чехословацким правительством в изгнании). Покушение осуществили в Праге 27 мая 1942 года два члена чехословацкого Сопротивления, словак Йозеф Габчик и чех Ян Кубиш. 4 июня Гейдрих скончался от полученных ран. Операция «Антропоид» закончилась гибелью участников Сопротивления и вызвала массовые жертвы среди гражданского населения в результате карательных акций. Вместе с тем операция продемонстрировала высокую эффективность Сопротивления, существенно укрепила авторитет Чехословацкого правительства в изгнании и стала катализатором принятия важных политических решений».

История покушения на Г. – это отдельная тема, и я расстроилась, что ей в повести уделено мало места. Не случайно об этом событии не раз снимали фильмы, реальная история очень напоминала голливудские триллеры. Но Отченашек смотрит на это скорее с… практической точки зрения. Покушение на Г. стало переломным в истории протектората Богемии и Моравии. Если до мая 1942 г. германские власти относились к местному населению более-менее терпимо (в сравнении с той же Польшей), используя политику «кнута и пряника», то после смерти Г. от «пряника» избавились совсем, и массовые репрессии стали делом обыкновенным.

В переломный май 1942 г. 18-летний Павел случайно знакомится со своей ровесницей Эстер. Она – еврейка, родителей ее ранее вывезли в Терезин (концлагерь Терезиенштадт), а ее очередь пришла лишь теперь. Эстер мечтает воссоединиться с близкими, но в последний момент пугается и не является по повестке. Домой она пойти не может. При себе у нее маленький чемоданчик с личными вещами – и больше ничего. Встретивший ее в парке Павел жалеет ее и говорит, что может предоставить ей… убежище. Эстер же ничего не остается, как согласиться.

Из названия ясно, что главные герои должны полюбить друг друга. Ничего не могу сказать, из плохого, о данной любовной линии, но книга бы, конечно, выиграла, сделай писатель все сложнее. Очень уж легко у героев возникают взаимные чувства, они кажутся созданными друг для друга. При этом во имя: «Ах, посмотрите, какую любовь губят, сволочи!» – так уничтожаются проблемы, связанные с вынужденным положением обоих героев. Павел, по сути, под влиянием случайной симпатии приводит к себе девушку-еврейку, при этом он знает, что за помощь евреям голову снимут и ему, и его родителям. Со страхом Павла автор не дожал – нет у него ни сожаления, ни разочарования, ни злости на Эстер. Страх, если и появляется, то выражен слабо. Из-за Эстер (ну не сразу же он ее полюбил!) он постоянно подвергает себя опасности, отдает ей почти всю свою еду, живет в тревоге, как бы родители не узнали о его делах. Эстер же находится в зависимом положении, она вынуждена доверять спасающему ее Павлу, она должна быть благодарной. Увы, но писатель не стал разбираться в ее внезапной большой любви к Павлу. Действительно ли она его любит? Или это зависимость затворника, который помимо своей воли связан с единственным на свете человеком? Если Эстер так любит Павла, то отчего она думает о побеге? Из страха за Павла? Или из собственного желания освободиться, выйти из искусственного положения даже ценой своей жизни?

Впрочем, лучше отвлечься от попыток насильственно углубить повествование и насладиться трогательностью первой любви, возмутиться жестокостью оккупантов и поплевать на противнейшего коллаборациониста. «Все, как в жизни» – вот, что остается после чешских «Ромео и Джульетты».

Как итог: повесть, безусловно, достойна прочтения, она легчайше бьет по чувствительному читателю, вынуждает вздыхать о несправедливости жизни и жестокости Второй мировой. Она не заставит иначе посмотреть на события/переживания прошлого, не раскроет причин и последствий, но, может быть, поможет в развитии человечности. Dixi.