4

Как-то после чтения книги о нашем печальном прошлом начала пятидесятых, я писала, что хочу найти роман, написанный от имени одного из этих «сталинских соколов», людей с холодным сердцем и пустыми глазами, хочу увидеть воочию, как ясноглазые комсомольцы вырастали в безумных садистов и палачей, как они пережили 1953 год, а потом 1956 год, как доросли до наших дней, что у них осталось в душе…

Вот в романе Полины Дашковой я кажется нашла именно такую сюжетную линию – Владилен Любый, сначала школьник, комсомолец, потом сотрудник органов, искренне верящий в свое дело палач. И 5 марта 1953 год для него стало крахом надежд и планов. Я готова была познакомиться со сложным психологическим винегретом, сложившимся в его голове… Но ничего не вышло. Автор пошла по самому простому и шаблонному пути, превратив его в безумного одержимого психопата. На самом деле жизнь и персонажи в той пьесе были куда сложнее

По сути в книге описан один из самых грязных эпизодов в нашей многострадальной истории – дело врачей 1953 года, гонение на евреев, грязное, беспринципное, удивительно жестокое и бессмысленное. Не зря герои с интересом изучают гитлеровские рекомендации по уничтожению еврейского населения, и находят для себя много полезного. Одной из сюжетных линий и становится противостояние вот этого самого Владилена Любого и Нади Ласкиной, семнадцатилетней девочки, сумевшей устоять перед опытным палачом. И желание обязательной мести стало целью всей его жизни вплоть до середины семидесятых, времени, когда разворачивается вторая сюжетная линия романа.

Сам по себе роман мне не очень понравился. Он написан по заказному шаблону. Действующие лица – интеллигентная семья Ласкиных, вот уж поистине интеллигентная. В ней приятны все – дед, мать, дочь, даже крохотный Никитка. Номенклатурная семья Уфимцевых – типичный представитель номенклатуры, со знакомыми генералами, с распутными детками, с пренебрежением поглядывающая на «сброд», в этих семьях все отвратительны и неприятны, кроме разве что Юрия Уфимцева, о чьей роли в жизни семьи Ласкиных становится ясно задолго до развязки

Такое черно-белое разделение упрощает картину и не идет на пользу роману.

Пожалуй, излишне оперетточным выглядят и наши странные связи с африканскими царьками, недавно слезшими с пальмы и ставшими нашими лучшими друзьями. Сарказм есть сарказм, но значительная доля истины в том есть, с кем только мы не дружили и кому только мы не вручали наши ордена, обесценивая их вдрызг ( вспоминается сразу Высоцкий - «отберите орден у Насера, не подходит к ордену Насер», ну и знаменитое

Живёт в песках и жрёт от пуза
Полуфашист, полуэсер,
Герой Советского Союза,
Гамаль Абдель на-всех-Насер)

Все эти события вполне благополучных 70-х не менее мерзки, чем грязь 53-го.