5 Грозный колосс на глиняных ногах

Этот первый роман Кронина в моём восприятии представляет собой художественное исследование мании величия (а если точнее - злокачественного нарциссизма) глуповатого и деспотичного шляпника с явными садистскими наклонностями. Оказывается, в оригинале он носит несколько противоречивое и контрастное название - «Hatter’s Castle» («Замок Шляпника»). И лично мне оно кажется более подходящим, чем «Замок Броуди». Но в любом из этих названий произведения можно увидеть двойной смысл. Замок шляпника Броуди – это, на мой взгляд, не только холодно-напыщенное, нелепое здание, построенное хозяином для себя и своей семьи, но и абсурдно-иллюзорный воздушный замок-футляр, возведенный воспалённым воображением героя вокруг собственной личности. В каждом из этих двух устрашающих строений (каменном и воздушном) можно заметить и самодовольную претензию на показное великолепие, и скрытое, извращённое уродство нарушенной гармонии. И оба грандиозных замка похожи между собой, взаимно отражают друг друга и оказываются западнёй для тех, кто находится внутри.

Человеку свойственно иметь преувеличенное мнение о себе самом. Но если к чрезмерно зашкаливающему самомнению присоединяется агрессивность, деструктивность и страсть к разрушению, то большая беда грозит и самому разрушителю, и его ближайшему окружению. «Ох, и конец будет скверный, очень скверный!».

Главный герой романа – торговец шляпами Джемс Броуди, державший в страхе всю свою семью: мать, жену, сына и двух дочерей. Это были «зачарованные овцы перед громадным волком». Сутью его отношений с людьми являлось полное господство над ними. Любой зависимый от шляпника человек воспринимался им как вещь, которую можно использовать, а не как личность, имеющая ценность сама по себе. «Он привык в жизни командовать, требовать, карать, бичевать; он не умел выражать сочувствие». Подобное поведение и взгляды, серьёзно искажающие реальность, вполне свойственны не только злокачественным нарциссам-абьюзерам, но и психопатам.

В отношениях с близкими Броуди часто выглядит садистом обыкновенным, причиняя как моральное, так и физическое насилие. Исключение составляет лишь младшая дочь Несси, с которой он превращается в садиста благожелательного. Но уважения к личности своей любимицы он тоже не проявлял и с чувствами её не считался, а лишь видел в ней средство для собственного возвышения. «Центральной фигурой в его мечтаниях был уже теперь он сам. Он заранее упивался славой, которой дочь озарит его имя!». Но шляпник переоценивал способности и возможности своей дочери, в которой директор школы замечал некоторую ограниченность интеллекта, несмотря на сообразительность. Деспот Броуди угрожал Несси, обещая свернуть её тонкую шею, если она не оправдает его надежд. «Мы им покажем!». Запуганная девочка отвечала отцу именно то, что он хотел слышать, уверяя его в своих будущих победах. Но прыгнуть выше собственной головы ей всё-таки не удалось…

«На моём фамильном древе оказалась одна гнилая ветвь – и я отрубил её. Я разнесу всякого, кто встанет у меня на дороге. Я – Джемс Броуди, и к чёрту всё и всех!». Броуди был твёрдо убеждён, что все недостатки его детей – от матери, а все достоинства – от него. После изгнания из дома в страшную бурю беременной старшей дочери Мэри во время преждевременно начавшихся родов Броуди стал предметом негодования и посмешищем всего города: «Что он о себе воображает, расхаживая с таким наглым, высокомерным видом?».

Лишь одной привлекательной и независимой женщине удалось добиться власти над Броуди. «Она его поработила, теперь сила на её стороне». Рядом с Нэнси шляпник преображался, позволяя ей многое из того, за что кого-то другого просто убил бы. «Он и представить себе не мог больше жизни без этой женщины». Но удержать любовницу возле себя Броуди, конечно, не смог. И даже после её бегства «он жаждал одного: быть подле своей Нэнси».

Потребность отомстить, доказать, показать являлась для Броуди решающей мотивирующей силой. Кстати, нечто подобное прослеживалось и в характере героини другого романа Кронина - «Три любви». Там чрезмерно горделивая женщина (скрытый нарцисс) тоже постоянно стремилась что-то показать всем, кто подвергал сомнению мнимую мудрость её поведения. Мудрым считал себя и шляпник: «Я поступал во всём правильно. Я не взял бы обратно ни единого своего шага по той дороге, которую выбрал. Подожди, увидишь, как я теперь пойду напролом… Я возьму верх над всеми». Но торжество веры Броуди в свою правоту, непогрешимость и способность раздавить противника было основано лишь на грандиозном нарциссизме и никакими реальными достижениями не подкреплялось. Одни только пустые слова и больше ничего: «Я стою много выше такой службы, да и всякой службы вообще». Он хотел, чтобы имя его гремело. «Я им покажу, - бормотал он заносчиво. – Покажу им, на что я способен!».

«Наглядное доказательство чужого богатства было для него горше желчи». Зависть и хвастовство – две стороны одной и той же медали, с которой Броуди не желал расставаться никогда. Он без конца поворачивал её то одной стороной, то другой, стремясь что-то показывать и доказывать людям, которым не было до него вообще никакого дела. Как это ни странно, но всеобщее равнодушие, злорадное удовольствие и насмешливые взгляды глуповатый герой самодовольно принимал за глубокое почтение. «Они не знают, с кем имеют дело, но я им это покажу, чёрт возьми!».

Броуди «упивался контрастом между собой и своей профессией, контрастом, который, по его мнению, постоянно должен был всем бросаться в глаза». Героя, страдающего, как минимум, грандиозным нарциссизмом, неизменно поражало огромное несоответствие между его идеализированным образом себя, который он наивно принимал за себя настоящего, и тем местом, которое он занимал в действительности – торговца шляпами. Но, к сожалению, даже это своё место ему не удалось удержать, так как к конкурентной борьбе шляпник не был готов. «Он напоминал пронзённого гарпуном, бессильно бьющегося кита. Слабо развитый интеллект, столь не пропорциональный громадному телу, не способен был указать ему верный путь, и в своих усилиях спастись от окончательной гибели он кидался совсем не туда, куда нужно, и видел, как катастрофа надвигается всё ближе и ближе».

«Он сам давно подготовил своё несчастье» с помощью раздутого чувства собственного достоинства и глупой, бессмысленной, бесконечно растущей гордыни. «Этот человек, несомненно, идёт навстречу своей погибели». Иллюзорный воздушный замок Броуди, построенный на самообмане, развалился, зацепив своими обломками не только его нарциссичного строителя, но и всех обитателей одноимённого замка каменного. Спастись удалось лишь тем, кому посчастливилось вовремя из него убежать...