2

Здравствуй. Если бы я не проиграла тебе желание - этого текста бы не было. После прочтения прошло всего двое суток, а мне уже нужно провоцировать свои мысли по поводу этой пьесы, чтобы хоть одна из них почтила своим присутствием. Я знаю, что ты любишь Чехова. И я, правда, совершенно не понимаю, за что. Меня это ужасно раздражает, думаю, ты уже понял, что я катастрофически не люблю не понимать что-либо. Ты говоришь, что существует некая мифическая для меня чеховская ирония. Тяжело вздыхаю. Где она? Здесь была? Кстати, я забыла предупредить: это будет серый текст, я говорила, что не умею писать без вдохновения. А Антон Павлович - не тот писатель, который может меня вдохновить. Разве что, на раздражение, ужасное по силе раздражение от невозможности уловить что-то, чего, может быть, просто и нет. И я долго препарировала свои ощущения, задавала себе вопросы хуже, чем на допросе, пыталась провоцировать, но ничего не вышло. Единственное, к чему я пришла, так и не переступив наш овраг во взаимопонимании - Чехов умеет подкинуть мыслительного хвороста, но все эти мысли о том, почему он же не умеет, не может вызвать во мне эмоции или чувства. Может быть, дело в этом? Мне сложно разбираться в том, что я чувствую и почему, особенно, когда я ничего не чувствую.

Читая, представляла всё это на сцене. Помню, что сёстры тебе понравились. Пыталась представить себя в театре на них или "Дяде Ване". Ужаснулась. Чеховские персонажи переигрывают, ты не замечал? Женские персонажи какие-то... очень эмоциональные. А я не люблю слишком эмоциональных женщин, мужчин, собак и всех остальных. Это сложно контролировать. И я очень-очень не люблю, когда плачут. А Соня и Елена Андреевна только этим и занимались. Чем-то на диагноз Достоевского похожи. Только Антон Павлович тут ещё и с диалогами женскими дважды мимо выстрелил, прям как дядя Ваня. Он, кстати, в самом начале пьесы напомнил мне тебя. Прямотой, резкостью высказывания и честностью. Дальше по ходу чтения добавилась, возможно, усталость. Интересно, он тебя бесил? И что больше бросилось тебе в глаза - ваши различия или сходства?

Хотя... Наверное, куда больше тебе нравится Астров. Надеюсь, ты заметил тенденцию Чехова вводить в свои произведения персонажей, имеющих одинаковые характеристики: врач, верит в утопию (та самая идея Чехова, на которую я уже обращала внимание в "Трёх сёстрах"), довольно разочарованный, но весь такой... То искусственно идеальный, даже если пьёт, как тот же Михаил Львович (это Астрова так зовут, на всякий случай напомню), то весь "неправильный" (как в "Палате №6" и "Ионыче"). Заметил же? По-моему, автор так немного рисует с себя. Рисовал. Что вполне оправдано, но всё-таки... Надоедает. Ремарк мне тем же надоел - своими повторениями.

А ещё, у Чехова проблемы с построением диалогов между своими персонажами. Он всё нет-нет, да скатится в монолог. Вот не могут чеховские персонажи разговаривать друг с другом - и всё тут. Их хватает на пару фраз - дальше река нытья льётся уже из уст всех, часто ещё и на разные темы. Жалкое это зрелище. И напрягает. Представь, что ты пришёл послушать живую музыку, а там мало того, что инструменты расстроены (тоже имеют право на плохое настроение), так ещё и музыканты играют, как хотят - один вальс, второй польку, третий похоронный марш. Ты же читал пьесы Сартра? Знаю, читал. Вот у него персонажи разговаривают друг с другом. Они слышат друг друга, слушают, они - одно, даже если о разном. У Горького в "На дне" - тоже персонажи говорят друг с другом, если я верно помню. У Уайльда. Это я всё к тому перечисляла, что формат написанного совершенно тут ни при чём. И это я для себя, нужно было галочку поставить, мне с ней спокойнее.

В ваших жилах течет русалочья кровь, будьте же русалкой! Дайте себе волю хоть раз в жизни, влюбитесь поскорее в какого-нибудь водяного по самые уши — и бултых с головой в омут.

Это я так аккуратно подвожу к Елене Андреевне. Она же тебе наверняка понравилась, правда? Женщина, считающая, что всегда эпизодическое лицо, когда на деле из эпизодов состоит содержание. Женщина, не позволяющая себе любить, но влюбляющая, сама того якобы не ведая. Немного интриганка и скучающая лентяйка.
Эх, не получилось у меня о ней красиво. Думаю, ты сможешь сам, если захочешь. Она не приковала моё к себе внимание, не зацепила, не оставила ни шрамов, ни улыбки, ни злости - ничего. Она просто была, и вот - её не стало. Нет, она не умерла и это не спойлер. Просто пьеса закончилась.
Когда не без помощи вспоминала, сколько Елене лет, наткнулась на фразу, что она любила Астрова. Посмеялась. Ты тоже так считаешь? По-моему, она слишком ленива для любви.

Далее к Соне я подведу уже неаккуратно, мне о ней особо нечего. Ставлю, что она тебе не понравилась. И София - это же мудрость, да? Знаю, что да. Так вот, тут - нет. Тут это труд, забота и фантазии. Много-много фантазий, чтобы труд выносить легче было. Чеховская ирония - это составление мудрости и отсутствия красоты? Мол, мудрость не может быть красивой? Или это не та самая ирония, и я просто копаю воздух? И я не нашла никаких упоминаний о разнице в возрасте Сони и Елены. А мне было любопытно очень.
Кстати, о фантазиях (это я снова пытаюсь подвести красиво), дядя Ваня - главный фантазёр. И снова у Чехова счастье - это цель. Или попытка морализаторства, к чему приводит такой подход. Тут уж кто и что увидит.
Итог жизни как приговор о всей жизни? Счастье — как цель, а не путь? Мыльный пузырь — словно три сестры доехали таки до Москвы, а это Питер, и они и так в нём жили.

Про Телегина не буду, пусть везёт дальше.
С Марией Васильевной, которая бабушка Сони по материнской линии, мне вообще разговаривать не о чем.
Приз самого адекватного персонажа (он же - приз читательских симпатий) достаётся старой няне Марине.
Отставной профессор идёт дальше гулять, ныть про свой рахит-подагру, ронять плед и бесить всех вокруг.

Цифр не будет.
И напоследок я хочу немного о том, к чему всё это было. Написано в смысле. И не у меня, а у Чехова.
Каждому своё место?
Не стоит мешать труд умственный и физический?
Не нужно лениться?
Не нужно путать, что счастье - это путь?
И, заметь, без вопросительного знака:

Мы услышим ангелов, мы увидим все небо в алмазах, мы увидим, как все зло земное, все наши страдания потонут в милосердии, которое наполнит собою весь мир, и наша жизнь станет тихою, нежною, сладкою, как ласка. Я верую, верую…

Не моё.
Но я А.П. ещё пару раз в гробу переверну. Шутка, конечно. Там не ворочаются.