2 Jewels of Aptor

Единственная причина, по которой кто-либо захочет прочитать эту книгу − это желание узнать, как писал самый амбициозный автор научной фантастики в девятнадцать лет. Да-да, Дилэни в таком юном возрасте уже завершил "Драгоценности Эптора", а к двадцати пяти годам количество его опубликованных романов дошло до девяти, два из которых получили премии " Хьюго" и "Небьюла", впрочем, без какого-либо денежного вознаграждения. Как следует из "In Search of Silence" − ранних дневников писателя − изначально Дилэни задумывал этот роман как часть эпопеи под названием "Voyage, Orestes!", где "Драгоценности Эптора" представали в виде поэмы, написанной одноруким поэтом Гео. "Voyage, Orestes" всё-таки увидел свет в 2019 году в виде фрагмента, который, впрочем, не прочтёт никто, кроме самых заядлых фэнов (сам не читал). Почему Дилэни решил опубликовать "Драгоценности Эптора" отдельно − другой вопрос.
В завязке становится ясно, что роман будет носить отчасти теологический характер − один из героев упоминает распятие Христа и китайский инь-янь, а затем просит найти между ними связь. Отсюда же мы узнаем об окружении: примитивные представления персонажей о мире сосуществуют с хайтеком; подобный постап можно было наблюдать в "Horizon Zero Dawn", если кто знаком. Но вскоре на смену загоревшемуся интересу приходит разочарование.
Раннему роману Дилэни недостает сложности и философичности его последующих работ; повествование первых глав отчего-то превращается в дешевый детектив, где плоские персонажи пытаются найти убийцу на корабле. Главный герой − поэт Гео − совершенно очевидно является альтер-эго автора, которого Дилэни использует как куклу чревовещателя, чтобы вести сюжет дальше или разъяснять, как другим персонажам, так и самому читателю, что же здесь, собственно, происходит, а попутно и строить различные теории, используя метод Бритвы Оккама − отсекать всё лишнее.
Действо немного разгоняется, когда наши герои прибывают на Эптор, но небрежность переводчика мешает насладиться поэтическими описаниями баталий с радиационными мутантами (чего только стоит супер-амёба). Впрочем, описания самих монстров довольно дёшевы, и под ними не скрывается ничего, кроме желания Дилэни изобразить их как можно причудливее. После зубодробительного экшена на пути героев, как по мановению волшебной палочки, начинают появляться ключевые фигуры мифологии романа, и чувствуют себя обязанными "всё объяснить". Плоские персонажи иногда путаются насчет того, кто они есть; в одном месте Дилэни пишет − "чувства тугодума Урсона очень медленно превращались в образы", в другом Урсон с места выдаёт такое: "..я дрожу как поверхность зеркала, по которой одновременно колотят кулаками человек и его отражение, и каждый пытается освободиться..". Звучит не очень убедительно.
В финале Дилэни выносит вердикт (далее я ссылаюсь на Дэниела Питерсона): наблюдение таких ужасов как распятие или холокост являются предпосылками к религиозному экспириенсу единения со всем сущим; каждое действие человек − попытка примирения противоположностей. И цитата:
"Мы прошли через боль, ужас, несправедливость, предательство, и сравни это с великой гармонией, которая существует в природе. Если ты сможешь как-то соединить эти вроде независимые понятия, оценить ту боль и ужас не со своей колокольни, а с точки зрения вечности, величия и так далее, с тобой непременно что-нибудь произойдет. Ты повзрослеешь. Поумнеешь. Сам станешь более величественным!"
Удивительно, что девятнадцатилетний юноша смог собрать такой разроненный материал в один роман, но, тем не менее, даже для дебютной работы это крайне слабо.