5 Несколько версий одной смерти

В этом коротком рассказе с детективным сюжетом Акутагава показывает, что любое наблюдаемое или переживаемое нами событие обретает физическую форму в виде слов только после того, как оно проходит по извилистым коридорам нашего сознания. Лишь преломившись через особенности мировоззрения и пропитавшись нашими предпочтениями и предубеждениями, оно выходит во внешний мир.
Следовательно, каждое дошедшее до нас из прошлого описание очевидцев в первую очередь представляет собой результат их субъективного восприятия. К тому же автор, записывая свои впечатления, вольно или невольно делает выбор - что ему доверить бумаге, а о чём лучше умолчать. В подобных текстах нам открывается лишь одна из граней, а далеко не целостная фигура, другие грани которой остаются в тени. Но перейдём непосредственно к сюжету...
Итак, что же произошло в роще, где «растёт бамбук вперемежку с молоденькими криптомериями»? В связи с обнаружением в лесу мёртвого тела судейский чиновник выслушивает ряд показаний.
С самого начала понятно, что показания свидетелей противоречат друг другу и никак не складываются в стройную картину. К примеру, дровосек сообщает, что на убитом мужчине был головной убор, какие носят в столице (видимо, речь идёт о Киото), но тёща убитого утверждает, что её покойный зять не из столицы («он самурай из Кокуфу и Вакаса»). Однако подобные несоответствия меркнут перед показаниями разбойника Тадземару, исповедью жены покойного и рассказом его собственного духа. Каждый из них добровольно признаётся в совершённом, объясняя мотивы, которые им двигали. И разбойнику, и молодой женщине, и духу покойного, указавшему на самоубийство, казалось, можно верить. Они ведь не пытаются себя оправдать, напротив, дают «признательные показания». Их слова звучат убедительно, но очевидно, что три разные версии одного и того же события не могут быть одновременно истинными… если только речь не идёт о трёх параллельных реальностях. Мы видим, как каждое новое свидетельство только запутывает всё ещё больше, вместо того чтобы прояснить произошедший трагический случай. Даже рассказу самого убитого нельзя доверять. При этом в противоречивых показаниях можно отыскать и точки соприкосновения. Так, муж в некоторой степени подтверждает слова супруги о том, что она увидела в его глазах.

«В чаще» ненавязчиво напоминает об относительности любой истины. «Что я знаю?», задавался вопросом Монтень… Мне, как правило, кажется подозрительной излишняя самоуверенность, с которой иногда вещают некоторые современные так называемые эксперты, часто вставляя такие слова, как «естественно», «само собой», «без сомнения». Уместнее было бы их заменить на «возможно», «по моему мнению», «не исключено», «можно предположить» и т.д.
Как писал Платон в «Государстве», «мнение – это нечто среднее между знанием и незнанием... нечто, расположенное между существующим и несуществующим, между реальным и мнимым» (цитата недословная).