1.5 Книга 2013 года, но по ощущениям 1913, или Как штампы стереотипами погоняли

Нет, серьезно, как в 2013 году можно написать такую вещь? Как в 45 лет можно написать такую вещь? Как, имея голову на плечах, а уши и глаза на голове, можно написать такую вещь?
Хорошо, предположим, автор попыталась описать мировоззрение 21-летней девушки, но почему же вышла девятилетняя дуреха? Так много вопросов, так мало ответов....
Итак, перед нами дуреха с невероятной кашей в голове, или свежевыпущенная каким-то педом молодая учительница, рвущаяся работать в школу, чтобы как минимум сеять разумное, доброе, вечное, но скорее спасать мир и выпускать идеальных людей. До этого славного дня героиня, судя по всему, в школе не бывала, потому что удивляют ее довольно логичные вещи - ах, как это нельзя поставить двойку за год и оставить на второй год? Как это беременная школьница будет доучиваться, пусть дома сидит! Кто-то разбросал мел, а класс не признается, кто, - сорван урок, скандал!
Героиня вышла совершенно картонная, а обстоятельства максимально шаблонные. Наверное, автору ее Елка-Ленка виделась чистым наивным цветочком, но получился несуразный гербарий: девушке 21 год, в 10 лет подружка ее предала (рвала чужие цветы, а наша героиня прикрывала, но наказали только нашу) и с тех пор она ни с кем близко не дружит, не доверяет. Влюблена она была один раз в вожатого в лагере, и пика их отношения достигли, когда он присел рядом с ней на каком-то мероприятии. Единственные близкие люди - мама, с которой героиня не откровенничает, и подружка Ирка, но и она не удостаивается чести вести личные разговоры. По ходу повествования появляется молодой человек Серёжка, с которым они ходят за ручку (большой прогресс!) а героиня уже выбрала обои на их совместной кухне (и шторы - обязательно римские).
У автора беда бедовая с лексикой: "мам, а у плохих дяденек ребятишки есть?" - по мнению автора именно так разговаривает ребенок в 90-х/нулевых. "Золотые мои люди, миленькие мои!" - так разговаривает 20-летняя девушка со своим парнем в 2013 году. Ирка, Ленка, Серёжка, Светка, теть Клава и дядь Витя - ни одного персонажа с обычным именем, обязательно или дядьтёть (речь, кстати, не о родственниках, так взрослая учительница величает людей, старше себя), или пресловутые суффиксы.
Книга написана грубыми черно-белыми мазками: если ребенок из бедной семьи, значит живут они в подвале барака, отца нет, мать пьет, ребенок последнюю корку без хлеба доедает; если ребенок из семьи депутата, он обязательно зажравшаяся наглая мразь, а отец жульничает на выборах. Героиня, конечно же, этакий рыцарь без страха и упрека (правда с чудовищно мизогинными взглядами - женщины у нее все сплетницы и любят склоки, она одна не такая), которую пытаются сломить разные нехорошие завучи с директорами, но ничего у них не выходит.
Вишенкой на торте красуется невообразимый финал. Возможно у автора накануне умер любимый хомячок или дом сгорел, ничем другим подобное обращение с героями я объяснить не могу.

Не знаю, какой эту книгу видела автор, но не вышло ни педагогической поэмы, ни дневника тургеневской барышни, только манная кашка с персонажами, которым не веришь.