Ольга Камаева — об авторе

Предложить изменения

О семье и отношениях. В первую очередь обращаешь внимание на то, что представления о браке и любви у героини довольно странные:

Главное правило удачного знакомства или даже супружества: мужик не должен сразу хвастаться кошельком, а женщина — мозгами. На первых порах вообще можно нести полную чушь. Это даже вызывает определенный интерес: неужели действительно настолько глупа? — нет, не может быть! И пока суть да дело… В общем, лучше недолго быть дурой, чем долго незамужней.

Здесь Ёлка очень последовательна: пару свиданий, мужик ее за ручку подержал, не подозревая, что в мыслях у нее:

Ну не признаваться же ему, в самом деле, что я уже и обои в гостиную выбрала, и кухонный гарнитур!

Вообще скороспелое доверие Ёлки к случайному знакомому Серёже не совсем вписывается в ее концепцию:

И я научилась жить так, чтобы никто не посмел меня предать: я научилась жить одна. Хотя есть, конечно, приятельницы, соседки, коллеги. Но… Даже мама — не в счет.

Думаете, ее предал близкий человек? Нет, в семь лет они проказничали с подружкой, а наказали только Ёлку. Простить предательство она до сих пор не может. Вообще прощать и понимать – незнакомые для героини слова. Глядя на махнувшую на личную жизнь рукой мать, Ёлка думает:

Но нельзя быть такой покорной, нельзя быт делать смыслом жизни! Смысл жизни — любовь!

Вот только когда у матери появляется поклонник, дочь открыто осуждает их, а реакция не заставляет себя ждать:

Я еще издали увидела, как мама, смеясь, хлопала в ладоши, то и дело оглядываясь на Леонида Петровича. Давно не видела ее такой веселой и беззаботной. Вдруг заметив меня, она смутилась. По-прежнему улыбалась, но уже сдержанно и даже немножко виновато. Будто в ней свет притушили.

Стиснув зубы, наша благородная героиня решает позволить матери это увлечение. Но внезапно на семейном ужине выясняется – все серьезно, планируется совместная жизнь. Реакция Ёлки:

И маму терять тоже не хочу. Не хочу делить ни с какими Леонидами Петровичами, даже самыми расчудесными и расхорошими!

Отношение дочери, видимо, все же разрушит эти отношения, потому что в финале никакого Леонида Петровича рядом с матерью уже не наблюдается.

О школе.
Начнем с того, что героиня максимально наивна в отношении будущей работы. Она не просто сама не ходила в школу, она, видимо, в вузе пропускала мимо ушей все, что касается системы образования. И книг не читала. И фильмов не смотрела. И ни с кем никогда на эту тему не общалась. Иначе объяснить ее отношение просто не получается. Она не знает о планах и журналах, о требованиях администрации, о нормах домашнего задания, о том, что родители хотят хорошие оценки для детей. Она удивляется самым обыденным вещам:

Не представляю, как можно устный предмет вести по пять-шесть уроков в день.

Хотелось порой открыть героине "страшную правду" – бывает и по 10-12 уроков. А "окна" – точно не повод для радости, как говорит она. И да, к занятиям нужно готовиться, и предмет свой нужно знать, и отношения с детьми не наладятся от того, что ты принесла на урок мячик. Но у Ёлки своя правда:

Дама в летах, крупнокалиберная, громогласная; казалось бы, порядок должен быть идеальный.

И когда героиня наблюдает трудности с дисциплиной у коллег (собственные отношения с этой проблемой она обходит молчанием), то видит только два выхода:

Хоть убей, не могу понять: дети открыто издеваются, а она терпит и ни классным, ни администрации не жалуется.

Когда взаимопонимания с администрацией не возникает, Ёлка рассуждает о втором выходе из ситуации:

как-то наказывать надо! Пусть не физически, но работой, ограничением, оценкой — чем угодно. Это аксиома.

Насчет "пусть не физически" – не просто к слову пришлось, она всерьез рассуждает о полезности физических наказаний и несколько раз едва удерживается от того, чтобы ударить ученика. И осознавая неправильность такого поступка, сокрушается:

Кнут отобрали, а на одних пряниках далеко ли уеду?

Жаль, что Ёлка так и не узнает, что проблемы с дисциплиной всегда является следствием неинтересного урока. А с чего ему быть интересным, если учитель не может даже прокомментировать (а лучше – направить) дискуссию учеников по теме урока? Если учитель не может выйти за рамки учебника, не позволяет высказывать свое мнение и даже элементарно не может объяснить критерии выставления оценок:

Но чаще всего возмущались по поводу оценок, будто я их занижаю. Раньше в классе по истории стояли только четверки и пятерки, а теперь — сплошь тройки. Прежняя учительница им, видите ли, в начале урока давала время повторить.

Учитель, яро отстаивающий свое право на свободу, почему-то забывает о своем праве свободно подбирать материал и создавать что-то свое. Но зачем, если можно просто ругать учебники, программу и пафосно восклицать:

А я все думала: откуда у наших тестов такая убогость?

Какое может быть уважение к учителю, для которого главная цель урока – унизить ученика, поставить его на место и заставить замолчать:

Тем более что скоро Рубин поумнеет, будет говорить только правильные вещи и — фиг его переспоришь. По-прежнему будет мразь мразью, но действительно — не уличишь.

Вообще помимо негативного отношения к ученикам, видна в героине и общая ненависть к людям. Даже при первой встрече она сразу думает о них что-то плохое, осуждает, обвиняет. Вот, например, ее мысли о коллегах:

Щуплая, невзрачная, ходит чуть ли не в обносках. И еще эта ее плебейская присказка: «Если вам не сложно…»

Потом словно стукнуло: неужели у нее совсем-совсем никого нет? Но ведь так не бывает. А если и бывает, значит, сама виновата.

Придя навестить больную коллегу по заданию администрации, Ёлка смертельно боится, что ее примут за подругу этой женщины. А увидев бедность коммунальной квартиры и бутылку водки в комнате, моментально делает выводы:

Но ведь пить ее никто не заставляет! Вместо того чтобы самой сыном заниматься, на соседей спихнула. Странно, но пьяниц на Руси, как и юродивых, всегда жалеют. А чего Муму жалеть? В школе работает, репетиторство ведет, а живет в нищете, и ребенка обрекла на убожество. Деньги, ясное дело, пропивает. Это ей, видите ли, не сложно…

Да, через десять минут выяснится, что коллега ухаживает за больным сыном своей пьяницы-сестры. Но первая реакция Ёлки о многом говорит. И это не единичный случай. Зайдя в дом к своему тихому и безответному ученику, героиня рассуждает:

в кого Юра такой? Может, в отца? Может, тот пьет? Время — девятый час, а его дома нет.

Интересные выводы? Это ещё цветочки. Поговорив пару минут с матерью, Ёлка убеждена:

Наконец, озарение пришло. Все действительно просто. И страшно.
Родители Юрку не любят.

Когда в классе Ёлки забеременела девушка, героиня давит на родителей, чтобы они перевели девочку на домашнее обучение:

Думают о себе, а не о дочери. И уж тем более не о других детях. Разве нормально для девчонки, когда за партой сидит беременная подружка? Я уж молчу, о чем будет думать Хохлов.

Вообще героиню частенько шокируют обыденные вещи:

Не люблю, когда ругаются. Особенно девчонки. Иногда как завернут — хоть стой, хоть падай. Я поэтому и «Над пропастью во ржи» только раза с четвертого прочитала. Там все «гнусный» да «поганый». Глаз режет.

Категоричность очень мешает героине здраво оценить происходящее. Ну как тут допустить свою неправоту, если о себе любимой мысли исключительно следующие:

Все чаще ловлю себя на крамольной, но совершенно очевидной мысли: я умнее многих из тех, кто сидит наверху!

И когда окружающие почему-то отказываются признавать, что они твари, а Елена Константиновна – белая и пушистая, случается та самая истерика:

Научила на свою голову! И плевала она теперь на то, что думает какая-то там училка.
Но!
В конце концов!
Тогда и мне наплевать!
Пусть делают, что хотят, и живут, как хотят!
Только предмет, только учебник!
И не слушать, не слышать, не ввязываться, не вмешиваться!
Я — свободна от них, они — от меня!
Все!
Ото всех!
Свободны!!!