5 Хорошая мина при плохой игре

«"Мы им покажем!" - с восторгом думала она, включая в эту категорию всех, кто ранее подвергал сомнению мудрость её поведения».

Три любви одной и той же женщины, страдающей скрытым нарциссизмом… Но если под любовью понимать ориентацию характера, определяющую отношение личности к миру в целом, то любовь представляется всё-таки в единственном числе, лишь по-разному проявляясь в зависимости от её объекта (подобно океану, меняющему имена при омывании других берегов). В книге последовательно рассматриваются три объекта любви нарциссической героини: муж, сын и Бог. Будет ли что-то общее в проявлениях любви к ним? Наверняка!

«В этом невыразимом хаосе эти три любви безумно соединились, таинственным образом превратившись в триединство».

Героиня романа Люси идёт по жизни с высоко поднятой головой, чтобы ненароком с неё не свалилась драгоценнейшая картонная корона под громким названием ГОРДЫНЯ (нарциссическая гордость). Сама себя короновавшая героиня вызывает одновременно и неприязнь, и жалость. Поступки и мысли Люси порой порождают негодование, а её страдающая душа – сочувствие и сострадание. Но, собственными руками разрушая свою жизнь, эта женщина, конечно, предпочитает обвинять во всех бедах окружающих. Ведь в правильности и нерушимости личных внутренних ориентиров она нисколько не сомневается. Но никто не может нам навредить так сильно, как это делаем мы сами, забывая о своём долге по отношению к жизни и к самим себе.

«Хотя Люси не считала себя мученицей, на самом деле её как будто подвергали гонениям – и этим преследователем была она сама».

На мой взгляд, очень показательным стал случай с заболевшим зубом, когда проявилась подлинная сущность героини. Гордыня не позволила ей обратиться за помощью в бесплатное лечебное учреждение. И она предпочла удалять зубы без анестезии (чтобы сэкономить), но зато в платном. А ведь могла бы, наверное, поступить наоборот: заплатить только за анестезию. И это была бы та же сумма. Её склонность к самоистязанию и бессмысленной жертвенности вызывает, как минимум, недоумение.

«Суть её жизни сводилась к следующему – отказывать себе во всём во имя окончательного величайшего удовлетворения. Никакая жертва для достижения этой цели не была чрезмерной».

Отношение Люси к безвольному, подверженному чужому влиянию супругу и, по её мнению, принадлежащему только ей сыну (как к объектам любви) было собственническим и безжалостно-поглощающим. Например, занимаясь (как ей тогда казалось) продвижением мужа по службе, она совсем не считала нужным посвящать его в свои планы, касающиеся его непосредственно. И даже трагическая гибель супруга, косвенной виновницей которой была именно Люси, абсолютно ничему её не научила и не заставила усомниться в правильности выбранной стратегии поведения.
Свою личную жизнь вдова устраивать больше не пожелала, хотя предложения были. А место мужчины в её сердце занял сын. Почему-то она решила, что ребёнок будет доволен и благодарен ей, если она лишит себя женского счастья и превратит взрослеющего мальчика в единственный смысл собственного существования. Отдавать его какой-либо выбранной им девушке она вообще не собиралась. Но сынок оказался разумнее Люси и пресёк материнские поползновения на его личную жизнь. И это естественное отстаивание собственных границ и интересов было воспринято странноватой мамашей как подлое предательство.

«Она, бедняжка, сама себе худший враг».

Доказать собственную правоту для Люси было важнее счастья. Всё должно быть только так, как задумала она, а окружающие обязаны под неё подстраиваться. Ведь она всегда права! И двух мнений тут быть не может.

К сожалению, в своём плодово-ягодном женском возрасте (в 45, как известно, - ягодка опять!) героиня умудрилась внешне превратиться в жалкую старуху. Ну, а как же там корона-гордыня? Да с ней-то как раз всё в полном порядке, на прежнем месте она. Люси удалось-таки сохранить это уникальное сокровище до конца дней своих. Честь и хвала героине за такой подвиг! Ну, а то, что корона эта приблизила смертный час своей носительницы, следует, видимо, считать расплатой за фантастическое сияние её фальшивых камней.

«Разве сравнится её любовь к мужу и сыну с нынешней любовью к Христу?».

После доставленного "неблагодарным" сыном потрясения Люси обратилась к Богу. Правда, в монастыре, куда охваченная религиозным пылом героиня отправилась для соединения с третьим объектом любви, корона-гордыня была временно изъята и спрятана на хранение вместе с другими вещами. Без неё же Люси начала угасать и совсем слегла, после чего ей указали на дверь, вернув личное имущество. Вновь водрузив на голову свою привычную корону, ослабленная болезнью героиня решила срочно уехать из больницы к сыну, вопреки здравому смыслу и убедительным рекомендациям сначала долечиться. Но Люси снова проявила завидную твёрдость и непреклонность в деле разрушения собственного здоровья и жизни. Ведь для неё главное – кому-то что-то доказать, поступив по-своему. А кому, что и зачем, это уже не столь важно…

«Эта тьма – не сад, а вселенная, через которую приходится пробираться вслепую. Её любовь к мужу, к сыну, к Иисусу – одна и та же любовь, и она бессмысленно повторяется».