3

Сомерсет Моэм - настоящий Мастер, не поспоришь.
Мастер с легким слогом, увлекательным сюжетом, тонкими описаниями природы, как окружающей нас, так и нашей собственной, истинно английской иронией и афористичностью, тем самым особым качеством, которое я так ценю в писателях, тем редким умением уложить в одно простое изящное предложение то, что я могу растянуть на два-три сложных. Не перестаю восхищаться тому, как книги, интересные и сами по себе, просто рассыпаются на бесконечно прекрасные, точные, спорные, но в любом случае цепляющие цитаты. И забавно в который раз встречать "повторы" в литературе (все-таки насколько круг тем и даже их словесное выражение ограничены): один фрагмент чертовски напомнил "Свободное падение" Уильяма Голдинга.

Правда, к манере Моэма у меня есть и маленькие претензии (к вопросу о личных вкусах): мне не сильно нравится прием "описываю реально произошедшие события с моими знакомыми" (при том, что эти события ни черта не реальные). Конечно, можно сделать скидку на то, что у этой-то истории есть реальный прототип, но.. Это обедняет произведение, о чем пишет и сам автор: "Если бы я писал роман, а не просто перечислял известные мне факты из жизни незаурядного человека, я бы придумал уйму всевозможных объяснений для этого душевного переворота".
А еще у Моэма есть привычка выделять в своих героях одну-две яркие черты внешности и носиться с ними на протяжении всего романа. Вот у Ларри из "Острия бритвы" была дивная ласковая улыбка, а у Стрикленда - чувственные губы и сардоническая усмешка. Откровенно говоря, немного утомляет.

Тем не менее, я бы, возможно, поставила книге положительную оценку, если бы не омерзительный образ героя-художника Стрикленда (=Гогена).
Ну кто, скажите на милость, придумал, что гениям нужно все и вся прощать? Великая картина, книга, открытие еще не дают право вести себя как последняя сволочь. Отказываешь от комфорта - твое право, видишь прекрасное там, где другие морщатся, - наслаждайся этим даром, но зачем ранить и унижать людей, которые тебя окружают? Этого я никогда не пойму. Можно тысячу и один раз объявлять общепринятые нормы этикета ложью, за которой мы прячем реальные чувства, но эта самая ложь делает нашу жизнь много приятнее. Я не хочу, чтобы на меня обрушивали немотивированную злость, грубость, агрессию. Жить в мире Стриклендов я бы не хотела, будь они хоть сто раз гениальны (и это, кстати, при всей моей любви к импрессионистам и постимпрессионистам).
Моэм говорит, что Стрикленд был плохой человек, но и великий тоже. Я бы поменяла акценты.

Спасибо renatar и флэшмобу-2011.