5 Похождения провинциальной француженки, или Кого хочу - не знаю, кого знаю - не хочу.

Чем ближе приходилось Эмме сталкиваться с бытом, тем решительнее отвращалась от него ее мысль. Все, что ее окружало, — деревенская скука, тупость мещан, убожество жизни, — казалось ей исключением, чистой случайностью, себя она считала ее жертвой, а за пределами этой случайности ей грезился необъятный край любви и счастья. Чувственное наслаждение роскошью отождествлялось в ее разгоряченном воображении с духовными радостями, изящество манер — с тонкостью переживаний. Быть может, любовь, подобно индийской флоре, тоже нуждается в разрыхленной почве, в особой температуре? Вот почему вздохи при луне, долгие объятия, слезы, капающие на руки в миг расставания, порывы страсти и тихая нежность — все это было для нее неотделимо от балконов больших замков, где досуг длится вечно, от будуаров с шелковыми занавесками и плотными коврами, от жардиньерок с цветами, от кроватей на возвышениях, от игры драгоценных камней и от ливрей со шнурами.

Меня всегда слегка (а порой и не слегка, зависит от обстоятельств) внутри бомбит, когда я слышу стенания людей от 30 и старше на тему ах времена ах нравы, мол сейчас такой разврат кругом, везде сплошной секс и бла-бла-бла. Мне всегда в такие моменты хочется спросить, а вы вообще классику в своей жизни читали? Но я давно уже научилась задавать такие вопросы про себя, включая тактику пингвинов из "Мадагаскара" улыбаемся и машем, что-то кому-то доказывать мне уже неинтересно. Но вот, читая какой-нибудь очередной классический роман, описывающий нравы и быт давным-давно минувших дней, не могу удержаться от ухмылки, вспоминая эти заявления. Люди не меняются, меняются технологии, бытовые нюансы, развивается окружающий мир, а мы все те же и подвержены тем же страстям, что и наш далекий предок, охотящийся на мамонта, чья благоверная в этот момент в пещере обнимается с другим...

Собственно, что именно меня ожидает в качестве сюжета, я догадывалась, хотя спойлеров умудрилась-таки не нахватать. Но просто, увидев вынесенное в заголовок женское имя, у меня в голове почему-то сразу возникла ассоциация с другой гулящей женщиной из классической литературы, правда из отечественной уже. Хотя по сравнению с Анной Карениной (да, да, я именно он ней говорила) Эмма Бовари все же показалась мне менее раздражающим персонажем. Нет, сочувствия она у меня особого тоже не вызывала, просто меньше бесила, может, потому что ей в отличие от нашей соотечественницы гораздо меньше повезло с любовниками, не знаю. А так ситуации в чем-то схожие, эту тоже никто не неволил и замуж насильно не выдавал поперек ее воли. Просто Эмме было скучно в деревенском доме отца и в замужестве она увидела возможность побега от опостылевшей действительности, но вот, косяк же ж, замужем ей тоже быстро стало скучно. Вообще, имхо, но некоторым женщинам и тогда, и сейчас явно не хватает в жизни работы, глядишь, были бы заняты голова и руки делом, всякая дрянь бы в голову не лезла, а то страдашки их больше от скуки, чем от чего-либо еще.

Хотя, конечно, проблема еще и в том, что как правильно подмечала сама Эмма, что мужчина более свободен в своей жизни, тогда уж точно (да и сейчас, имхо опять же, но уже не до такой степени как раньше). Но это если брать в глобальном смысле, а если рассматривать конкретную ситуацию, описанную в этом романе, то мне больше жаль беднягу Шарля, мужа Эммы. Ведь неплохой же он человек, главный его грех это простота, ну да недалекий, не семи пядей во лбу, но зато добрый, заботливый и обожающий жену и дочь, казалось бы живи да радуйся, но все не то, все не так. Эмма на протяжении всей своей жизни мечется аки фекалии в прорубе, походу просто такая натура, что не могла она себя ни в чем найти, ведь пробовала же и чтение, и погружение в религию, и музыку, и рукоделие, и верховую езду, муж ни в чем ей не отказывал, всегда шел у нее на поводу, за что потом поплатился не только развесистыми рогами, увы. В итоге ей все время хотелось какой-то неземной любви, которую она и напридумывала себе сначала с одним, потом с другим и оба, как по мне, того вообще не стоили, что они и доказали своим поведением в конце романа, когда Эмма осталась расхлебывать то, что наворотила, абсолютно одна, ни один из них не пришел к ней на помощь. Так стоило ли оно того? Мне тут ответ очевиден.

Печальная история в общем.

Но, пожалуй, будь этот роман только о личной драме нескольких отдельно взятых личностей, он бы не производил столь мощного впечатления спустя более 150 лет после своего написания. За историей любовных терзаний мещаночки Эммы Бовари видна и панорама целой эпохи, Флобер не зря добавил к названию подзаголовок «Провинциальные нравы», это действительно полноценная картина жизни французской провинции тех лет, одна ярмарка с награждениями простых фермерских работников чего только стоит. Вообще, сцена эта написана, не побоюсь этого слова, гениально, когда пафосную и при этом бестолковую речь председателя жюри мы слышим ушами Эммы, у которой она перемешивается с признаниями ловеласа Родольфа, решившего в этот момент соблазнить ее. Отсюда и такое пристальное внимание к персонажам, которые не так уж нужны и важны для любовных метаний госпожи Бовари, ведь последние строчки романа относятся ни к ней, и даже ни к кому-то из близких ей людей, последние строчки романа вкратце рассказывают о возвышении господина Оме, аптекаря, вольнодумца, политически подкованного человека. На его примере автор с отчетливой грустью высмеивает тот тип людей, который смог возвыситься и преуспеть в сложившихся исторически социальных реалиях...

Ну и не могу напоследок не признаться в очередной раз в любви к классической литературе именно Франции. Пожалуй, именно она у меня в приоритете, хотя и к классикам других стран я очень хорошо отношусь. Но мне тут очень близок язык написания, он просто прекрасен! Часто слышала, что французы несколько тяжеловесны в слоге и увлекаются описаниями всего подряд... Ну, тут могу только в очередной раз удивиться тому, насколько у всех людей разное восприятие и литературных текстов в том числе, вкусовщина, чего уж тут. А к Флоберу я еще вернусь, жаль, правда, что написал он не так уж много.