3

Интеллектуал, атеист и реалист Мериме нравится мне сам по себе и в новеллах. «Хроника…», хоть и отражает основные идеи и творческие особенности автора, – все-таки вторичное в творчестве писателя произведение, потому что так эпизодично писать на волнующую тебя тему позволяют новеллы, но не роман. По сути, это лайт-версия Дюма: личная драма на фоне исторических событий раскрывает трагедию народа. Кратко о нравах дворян, кратко о религиозном и политическом противостоянии французов во второй половине XVI века, совсем отрывочно о кровавой резне во время Варфоломеевской ночи и о защите Ла-Рошели.

Что Мериме удается прекрасно, так это имплицитно выражать свое отношение к происходящему. Он не тычет читателя носом в пороки и глупость, а показывает многогранную природу людей и относительность человеческих воззрений через ситуации, смешные и печальные. Окрестить курицу в пятницу, нарекая ее рыбой, советовать богословские книги, которые ты не читал… В каждой главе иронично или патетично описывается какой-то эпизод, который довольно прозрачно раскрывает авторскую мысль. Один персонаж здесь стоит другого: взять хотя бы проповедника, поспорившего, что чертыхнется во время проповеди, или мою любимицу графиню де Тюржи («Я не читаю Священного писания, как еретики. Я не хочу, чтобы моя вера ослабела. […] Вы, гугеноты, всегда вооружены знанием, приводящим в отчаяние. Вы нам тычете его в нос во время прений, и бедные католики, не читавшие, как вы, Аристотеля и Библии, не знают, что отвечать»). Все это очень остро и запоминается куда сильнее, чем развитие или трагедия центральных героев, которые, если уж совсем честно, довольно предсказуемы.

Позиция релятивизма (что принимается в одном обществе, осуждается в другом), заявленная еще в предисловии, также хорошо выражена через отношение братьев Мержи к дуэлям по мельчайшему поводу, проповедям и религиозным битвам; их участие во всех этих событиях вызвано скорее социально обусловленной необходимостью, чем искренним пылом. В этом плане их точку зрения было легко понять, но я все равно не могла избавиться от мысли – раз герои настолько обречены, why тогда bother.