5 Спасенным рай

Легче легкого свалить все на наследственность, на родителей. Ну а сам-то ты что, пустое место?

Он считал этот роман своим главным произведением, а все, написанное прежде - подготовкой, накоплением потенциала. Ему виднее, он автор, Для меня "К востоку от рая" очень хорошая книга, написанная мастером, который не делает плохого по определению. Не так много Стейнбека читала. Адаптированной по методу Ильи Франка повестью "О мышах и людях" началось мое чтение английского в оригинале. Продиралась сквозь совсем тогда чужой текст, кляня английский язык, тупого Ленни, хитрована Джорджа, собственный упрямый авантюризм, не позволяющий бросить чтение.

И вдруг ощутила, как земля уходит из-под ног: только что было крепкое скучное основание, внезапно - ву-ух, в пропасть. Испугаться не успела, потому что в самый момент осознания сдвижки пластов за спиной раскрылись крылья. Не для красного словца и не метафорически, Буквально, радость парения перехваченное дыхание, и слезы - ты можешь понимать. Ты вот прямо сейчас на мгновение стала ими обоими, поденщиком Джорджем; американцем времен Великой Депрессии; смышленым, хотя, ограниченным мужиком; дебилом Ленни, у которого в силу и рост все пошло. а в мозги ничего, и потребность в ласке такова, что превращается в собственную противоположность, убивает всякое существо, на которое направлена. И такое чудо с тобой мог сотворить только гений.

Много позже, отправилась в "Путешествие с Чарли", не ожидая от жанра, который сама для себя числила травелогом, высот и глубин - прочесть книгу было заданием флэшмоба. И снова ощутила зыбкость ткани бытия, под влиянием написанного им моя реальность истончилась, растаяла. Остался этот крупный немолодой человек с забавным черным пуделем и мое из детства, щенячье желание следовать за ними. Понимаете, что я хочу сказать? Гениальность Стейнбека и моя нежная читательская любовь к нему на момент начала чтения были априорным знанием, доказывать уже никому ничего не нужно было.

Истории семьи Гамильтонов из долины Салинас в Калифорнии и семьи Трасков из Коннектикута не потребовали усилий на вхождение. Таков Сэм Гамильтон: ремеслом кузнец и мастер на все руки, пытливым умом творец, душой поэт. А таков Сайрус Траск, прирожденный маклер, сумевший из собственного недельного пребывания на войне создать легенду длиной в жизнь. Тоже творец? Почему нет. Да вдобавок с высочайшим уровнем вовлеченности в дела государственные. Стоп! Вот в чем главная разница. Сэм, давший стране девять граждан, в каждого из них вкладывавший любовь и заботу, воспитывавший личным примером трудолюбия и благочестия - Сэм вне государственной машины, держит от нее сколько возможно большую дистанцию. Сайрус, жестокосердный, нечуткий, в воспитании сыновей (когда вспоминал о них) предпочитавший прянику кнут - он плоть от плоти государства, он и Адама ломает через колено потому что считает, что лишь таким образом может принести стране пользу. А Карл пусть фермерствует, ему, с его врожденным инстинктом убийцы и склонностью доминировать нельзя ни к должностям, ни к, упаси боже. оружию.

Хорошо, мастер, очень хорошо, браво! Вот теперь истории семей сольются воедино, кто-то из девочек Гамильтон полюбит Адама или Карла, а они оба станут соперничать за благосклонность другой; причудливый многоугольник расцветит действие, станет двигателем сюжета, придаст ему необходимой динамики. Расслабьтесь, не будет этого. Потому что "К востоку от рая" в сути не о плотской любви. Это не история изгнания из рая, хотя временами и пытается под нее мимикрировать, но притча Каина и Авеля, о чем автор не раз на протяжении чтения скажет вам, прямо и косвенно.

Не о любви между мужчиной и женщиной, но о сыновней, духовной. Не случайно самая яркая и трогательная (жемчужина книги,как по мне) линия Абра-Ли несет на себе отпечаток обретения отца не по дочернему, а скорее по сыновнему типу. Абра, которой биологический отец не мог простить того, что родилась не мальчиком, умница Абра словно бы примеряющая роль девочки-девушки, с упоением отбрасывает ее, становясь бесполым андрогином, нашедшим подлинного отца. А больше ничего и не нужно.

Остальные герои бьются и колотятся, разбиваясь в кровь о стены, воздвигнутые отцами, решают вечные вопросы, для которых решения не придумано: почему одних любят, а других нет; что сделать, чтобы тебя полюбили, и возможно ли сделать хоть что-то? Все это очень серьезно и жизненно, но сюжет двигает слабо и Стейнбек, спохватившись, вводит в повествование Кейт. Демоницу, Лилит, Змея-искусителя в женском облике. Ей всего и заботы на протяжении книги, что быть плохой и губить всех, кто имеет неосторожность прельститься ангельской внешностью, скрывающей черную душу. Как по мне - совершенная неудача книги.

Сейчас объясню, шлюхи (сколько их попадалось на моем пути) тупы, они женский вариант мужчины, у которого две головы и рулит чаще та. что снизу. Среднестатистическая женщина к зову плоти относится куда спокойнее. Кейт шлюха по призванию: десяти лет обольщает двух четырнадцатилетних подростков; в пансионе совращает священника; убивает родителей, стоящих между ней и свободой предаваться незамысловатому ремеслу. При этом она либо некорыстна, либо чудовищно глупа, вспомните способ, которым умерщвлены мать и отец и что досталось ей в результате авантюры. Горстка монет из сейфа? При том, что чудовище, каким предстает девица, могло бы унаследовать законным порядком семейное имущество, а там хоть продать, хоть открыть у себя бордель с филиалом в отцовской мастерской.

Дикая непоследовательность поведения Кейт изрядно вредит роману, а саркастически пародийные отношения с Фэй: "- Да, милая мамочка? - Да, дорогая доченька" и вовсе выглядят травестированной версией основной проблемы романа: отцовства, духовного водительства, наставничества. Здесь очень много на чем есть развернуться воинствующей феминистке и будь я такой, порезвилась бы так, что полетели клочки по закоулочкам. К счастью, феминизм мой весьма умеренный и позволяет отметить несомненные удачи романа - образы женщин клана Гамильтон. Хороши как одна.

Ну и, еще количество наследств, падающих на беззащитные головы героев, приводит на память какого-то "Наследника из Калькутты", чес-слово. Давайте-ка посчитаем: политикан Сайрус, умерший где-то на чужбине, оставляет сыновьям сотню тысяч (десяток миллионов в пересчете на сегодняшний уровень инфляции); прожженная бандерша Фэй благодетельствует Кейт шестью десятками тысяч; умерший бездетным на чужбине Карл оставляет приумноженное неустанной заботой состояние в равных долях Адаму и Кейт (а она и сама не дура, в смысле приумножения, трудится, не покладая, хм, этого самого); Кейт завещает все свои деньги Арону. который ее и видел то раз в жизни. Ну что за водевиль, право, мастер?

В целом книга хороша, потому что Стейнбек плохо не умеет, а странные особенности не то, чтобы не портили ее, они полностью нивелируются восприятием, оставляя послевкусие, которое затрудняешься определить, но явно не добавляющее роману очарования. Хотя в целом он превосходен.