4.5

Помните, как в "Доживём до понедельника"?

От большинства людей остается только тире между двумя датами.

У героев Елены Вентцель как раз " тире" практически отсутствует, на его месте целая история. Для каждого, без исключения, не характеристика - родился, учился, ругался, требовал ...у неё люди живут на каждой странице. Разные такие, неоднозначные, но все исключительно бодро существующие, шумно дышащие, тихо затаившиеся, гремящие стульями или речами, жалкие, одинокие, напевающие, уставшие.
Вот так и кажется, что выйдешь на улицу и натолкнешься в толпе на Нину, медленно бредующую домой, или сидящего на лавочке ЭНЭНа, наблюдающего за девчонками, прыгающими в классики, или из окна услышишь :"Дурак!...сам Дурак", с вопросительный интонацией.

А начнётся все странно, с заседания кафедры, той самой где работают наши герои. И может показаться, что зря, не с этого бы...а окажется, что правильно и по другому то не надо. И одним взглядом, в мгновение, вы сможете охватить всех разом, тех о ком ещё предстоит узнать. О мыслях , чувствах, поступках, сожалениях... Со всеми их личными переживаниями, общественными стремлениями, воинствующей справедливостью, тихой влюбленностью, драными джинсами и тоскливым одиночеством.
И вот в каждой главе предстанет они перед нами такими, как они есть.
Нина Асташова мать-одиночка по своей воле - с Димкой и Иваном, куролесящими от избытка воображения и энергии, с Сайкиным - великим и ужасным, с её такой странной, и такой, многим знакомой , неустроенной личной жизнью. Такой справедливой, что даже до склочности. Такой принципиальной, что до потери чувства меры. Такой твёрдой в убеждениях, что до оскорбления. Но благодарной и щедрой при необходимости. Рядом с такими работать мученье, но ведь они и есть совесть...Редкий такой дар, обрекающий на одиночество.

Кто бы сомневался, что ЭНЭН станет моим любимым героем? Николай Николаевич Завалишин - уже немолодой завкафедрой, потомственный русский интеллигент, таких наверное уже и не встретишь...
Я о его личной истории не могу рассказывать, у меня было такое чувство, что все его мысли, воспоминания, тревоги и разочарования ЭНЭН мне лично поведал. Вот так запросто, на лавочке, в парке, по стариковски, когда ценится любой собеседник. Грустно осознать , что:

Нет никого в живых, знавших меня мальчиком.

Что можно было ожидать от "производственного романа" с таким узкоспециальным названием? Только не того , что я нашла на его страницах.
Почти гениальная девушка Ася Уманская и совсем рядом Люда Величко - разве можно пройти мимо, назвать их персонажами - просто рука не поднимается. Живут в одной комнате общежития, иногда на одну стипендию и даже Матвей для них сын - один на двоих.
А где-то рядом крутится Майка Дударова - лёгкая, ветренная...кто в начале осудит? Вот ЭНЭН не смог, промолчал, стерпел, грел рядом с почти мошенницей своё горькое одиночество. Оглянешься, а ведь каждый герой человек! Даже Флягин, сухарем как виделся, педантом, а вот развернулось все в совсем другую грань. Хороший человек, порядочный, щепетильный, честный...

Есть книги, которые вопреки всему найдут "своего" читателя, догонят через года. Так произошло со мной - и студенческая пора давно уже прошла, и преподавать мне не выпало, и годы сейчас уже далеко не 60-е, а читалось непередаваемо.