I was born a Victorian; and sympathise not a little with the serious Victorian Spirit.

Гилберт Кит Честертон о викторианской литературе.

Да, да, облизывайтесь любители викторианского века в литературе, потому что это действительно здорово.

Честертон, как известно, писал не только чудесные интеллектуальные детективы, но и поэзию, литературоведение, журналистику, историю, эссе.

Честертон ироничен, умен, проницателен, с прекрасным чувством юмора. Он исследует тот контекст, в котором создавались прекрасные викторианские романы, и делает это искрометно, захватывающе, волшебно.

Как же приятно после долгого перерыва открыть книгу некогда полюбившегося автора и убедиться что он и правда замечателен, что полюбившиеся когда-то романы не были исключением.
Эту книгу я открыла совершенно случайно, ничего о ней не зная заранее. Просто понравилось название. И уже с первых строк я была довольна своим выбором. Франс пишет невероятно легко и сразу же располагает к себя читателя.

В книге две части - Книга Пьера и Книга Сюзан. По сюжету Пьер - друг автора, но на самом деле этот персонаж очень автобиографичен. Ему посвящена еще как минимум одна книга писателя.
Маленький Пьер ведет повествование от своего лица и рассказывает различные занимательные случаи своей жизни, истории своих родных и их друзей. Через простые и искренние рассказы ребенка автор доносит до читателя мысли о Великой Французской Революции, религии, человеческих отношениях и других вполне взрослых темах. А уж каким прекрасным языком он это делает!! Теперь я точно убеждена, что дар изысканно и лаконично выражать серьезные мысли совершенно простыми словами посреди самых бытовых рассуждений - это дар исключительно писателей-франкофонов. Я бы даже сказала, это дар самого языка, если так можно выразиться.
Думаю, всем иногда полезно такое чтение - когда смотришь на серьезные вещи чистыми глазами ребенка. Чего стоит, например, рассказ Пьера о том, как он "решил стать святым". Это хорошая возможность немного освежить свой взгляд на вещи или хотя бы просто лишний раз улыбнуться.

Книга Сюзан - это рассказы счастливых и восторженных родителей о дочери Пьера и ее друзьях. Здесь повествование ведется уже от лица взрослых, поэтому больше серьезных размышлений и неких философских выводов. Возможно, будет интересна и близка родителям.

Последняя глава книги - Библиотека Сюзан - весьма своеобразна, хоть и немного выбивается из общего фона книги. Большая ее часть построена в виде беседы на тему волшебных сказок (сразу вспомнилось эссе Толкина на эту же тему). Девушка расспрашивает своего кузена на тему существования фей и это выливается в длительный разбор известных сказок (от Золушки до Красной Шапочки) на предмет их истоков и происхождения героев. Оказывается, все сказки берут свои корни в древних мифах различных народов, а добрая половина героев является Солнцем, а другая Зарей. Любопытно и вполне в духе второй части. Но мне все-таки больше понравилась первая - легкая, забавная, но не лишенная глубокого смысла.

На эту книгу я наткнулась совершенно случайно - разыскивала однофамильца, а гугл привел к женщинам. Собственно, названием я и прониклась. Сразу возник ассоциативный ряд с французской школой анналов, проблемным подходом и прочими прелестями исторической науки. Увы, от проблемного подхода здесь реально только название.
Вместо обстоятельного описания того, как и чем жили французские женщины, имеем список из королев (Екатерина Медичи), фавориток (Дю Барри), известных аристократок (мадам де Ламбаль) и нескольких выдающихся личностей (Жорж Санд). Буржуазию, горожанок и крестьянок автор и вовсе обошел вниманием. К именам прилагаются истории жизни: родилась - вышла замуж - родила - умерла. Даты и факты несколько разбавлены описаниями великосветского Парижа, королевского двора, слабой прорисовкой характеров и отдельными байками. Вроде того, как Людовик XIII глотнул вина и выплюнул его в чересчур глубокое декольте одной придворной дамы. Свежий подход в борьбе за нравственность, чо уж там.

В общем, ничего такого, чего бы вы не увидели в фильмах или не прочитали в книгах. Для фактов есть энциклопедии, а для понимания быта и нравов те же "Три мушкетера" и то полезнее будут. В процессе чтения много лазила по интернету в поисках дополнительной информации, и порой та же википедия оказывалась куда как интереснее (тем более, что система ссылок обладает свойством уводить в совсем неведомые дали).

Но вообще, если учесть, что книга впервые издавалась в начале ХХ века, то все не так и плохо. Ну и английский потренировать, опять же.

I came out of the hot-house atmosphere of Pre- Raphaelism where I was being trained for a genius.

Форд Мэдокс Форд, английский поэт, писатель, критик и редактор литературных журналов, поддержавший в начале творческого пути моего любимого Джозефа Конрада и многих других начинающих писателей и поэтов, писавший прекрасные модернистские романы, друживший с множеством замечательных писателей и деятелей культуры начала 20 века, был внуком видного представителя Прерафаэлитов - Форда Мэдокса Брауна.
Романы Форда включены в очень интересные и важные списки для чтения - 100 лучших англоязычных романов от библиотеки Modern Library, "100 величайших романов всех времен от журнала Observer", "1000 романов от журнала Гардиан".

В этой совершенно чудесной книге воспоминаний, Форд вспоминает свое детство, которое прошло в доме великого деда в окружении викторианцев вообще и прерафаэлитов в частности:

one of the first things that I can remember, ... , is that I lay in my cradle amongst proof-sheets of Rossetti' s poems...

Форд очень интересно и образно рассказывает об этих людях, с которыми он встречался чуть ли не ежедневно, о том, как популярны и почитаемы были тогда Рескин и другие:

hardly have been a single middle-class household that did not have upon its drawing-room table one or two copies of books by Mr. Ruskin

Форд в самом начале этой замечательной работы ставит точки над и. Он сразу же подчеркивает, что говорит не о фактах, которым он мало доверяет, а о впечатлениях, и хочет передать дух той замечательной эпохи.

I don't really deal in facts, I have for facts a most profound contempt. I try to give you what I see to be the spirit of an age...
Just a word to make plain the actual nature of this book. It consists of impressions.

Замечательная книга, действительно полная образов и впечатлений, написанная замечательным языком Форда, и прекрасно передающая чудесную атмосферу, в которой рос этот выдающийся писатель.

To me life was simply not worth living because of the existence of Carlyle, of Mr. Ruskin, of Mr. Holman Hunt, of Mr. Browning, ...

These people were perpetually held up to me as standing upon unattainable height...

Завораживающие по своей красоте переводы Эзры Паунда из старинной китайской поэзии.

Из Википедии: "Именно вольные переводы Паунда из китайской поэзии, сделанные по подстрочникам япониста Эрнеста Феноллозы и вышедшие книгой «Катай» в 1915 г., стали для современной англо-американской поэзии образцом того, что мы теперь называем верлибр, или «свободный стих».