Рецензии на книги издательства «Overseas Publications Interchange Ltd.»

Ирина Борисовна Ратушинская была осуждена в 1983 году по печально известной статье "Антисоветская агитация и пропаганда". Срок ей дали большой - семь лет строгого режима и пять лет ссылки. К счастью, полностью отсиживать долгие 12 лет ей не пришлось - сменилась власть, и тогда ещё волновавший верхи мировой резонанс вынудил отпустить Ирину по секретному распоряжению.

"Серый - цвет надежды" - книга о трёх с половиной годах, проведенных ею в зоне для особо опасных государственных преступников в Мордовии. Огромную часть этого срока Ирина находилась в штрафных изоляторах и на специальном режиме - ПКТ. Это голод, холод, клопы и мыши. Вне ШИЗО - провокации, обыски, жидкая баланда, лишение свиданий в последний момент, когда близие люди уже приехали и ждут, погромы с сжиганием тёплой одежды и бесконечные этапы в тюрьму КГБ, где манипуляцией и угрозами вынуждают писать прошения о помиловании.

Казалось бы - этого всего более чем достаточно, чтоб человека покарать (а пенитенциарная система на другое и не рассчитана, не перевоспитывать же отправляют людей в тюрьмы, а если и да - то это глубокий педагогический провал), но Ирина вместе с другими политзаключенными постоянно находятся то в голодовке, то в забастовке. Других методов борьбы с произволом у них нет, вот и пользуются этими двумя. Больные, отекшие, анемичные, с температурой, хрипами в легких и болями они сопротивляются, обороняясь последним, что у них осталось - своей жизнью.

И при этом много смеются. На страницах книги упоминаний о веселом смехе заключенных на порядок больше, чем о боли или слезах. Страха так и вовсе нет - точнее, страха за себя. Боятся они преимущественно друг за друга и за близких. Голодают и бастуют тоже друг за друга. Читают и пишут стихи. Переписывают наизусть Пушкина и Тютчева - эти стихи непременно сожгут при следующем обыске, а женщины перепишут снова, так сильна их тяга к прекрасному.

Кто-то ломается, ведётся на посулы КГБ и поддаётся собственной слабости - можно понять. Всё это настолько ужасно, всё это настолько актуально, несмотря на прошедшее время и изменившиеся декорации. Стоит вбить в гугл "происшествие в колонии" - и любуйтесь. По сравнению с сегодняшними новостями книга Ирины кажется даже довольно мягкой, но ведь и она предупреждает в начале, что рассказать может далеко не обо всём. И спасибо ей, и достаточно.

Хорошая книга о выживании в политзоне, горе и радостях, людях хороших и людях не очень, о том, что честность и честь - выше страха и пыток.

Монументальная книга, посвященная великому человеку.

Лично я до сих пор не определилась как относиться к Ленину, но одно бесспорно - он значимая фигура в истории России.

Вот что я могу сказать о Ленине, не сомневаясь: он был неутомимым фанатиком в погоне за тем, что, по его мнению, был большим благом, и он хотел достичь его любыми средствами. Он, по словам Луи Фишера, «извилистая сталь», то есть у него была замечательная способность отходить от теории, если это не устраивало практику.

Фишер проводит глубокий анализ не только самой личности Ленина, но и экономических вопросов при формировании советского государства. Эти части довольно своеобразны и скучны, но необходимы для понимания обстоятельств, сформировавших послереволюционную Россию.

В биографии есть много фрагментов, которые делают чтение весьма интересным: казнь брата Владимира Ильича, Саши, за покушение на убийство царя Александра III; его ненависть к Парижу; "культ личности" (поднятый Сталиным после смерти Ленина) и капиталисты; его предпочтения в литературе и искусстве; его проблемы со Сталиным и Троцким; и, в конце концов, его проблемы со здоровьем, которые могут быть или не быть вызваны или подчеркнуты стрессом его нагрузки и бешеным ритмом. Интересно было читать все его размышления о том, как будет происходить всемирная история, хотя он ошибался по многим вопросам (как автор хорошо показывает). Но вся жизнь этого человека, по крайней мере часть, охваченная в этой книге была посвящена чтению, письму, публичному выступлению. Детальный рассказ Фишера о жизни Ленина наполнен многими взглядами на природу коммунистической системы от человека, который лично видел Ленина и знал многих политически связанных с ним личностей.
Книга была бы лучшей биографией, если бы в ней было гораздо больше времени и внимания уделено на первые 47 лет жизни Ленина и меньше на последние пять лет.

Это был не самый приятный роман в моей жизни, но тем не менее более чем увлекательный и достойный для любого поклонника истории, философии и политики.
Когда я закрыла эту книгу, я пришла к выводу, что Ленин был человеком, написанным в светотени: вся его жизнь, действия и мысли были взаимодействием между светом и тенью.

Неужели такое возможно?
Сказать, что эта книга в списке «хочу прочитать» оказалась случайно я не могу, поскольку в случайности я не верю, но каким образом и самое главное «для чего?» мне ещё самой немало надо подумать, что бы ответить на этот вопрос.
Приступая к чтению я была уверена, что это будет художественное произведение, но с первой страницы автор и главный герой книги Ирина Ратушинская дала мне понять, что я ошибаюсь.

Законный вопрос: что в этой книге — правда, а что — художественный вымысел? Отвечаю сразу: вымыслу в этой книге места нет.

Эта книга рассказывает о годах проведенных Ириной Борисовной в заключении в Барашево где то в Мордовии на малой зоне, вместе с такими же политичками как и она сама.

Мои заслуги перед родиной высоко оценены: семь лет лагеря строгого режима и пять лет ссылки. Этот приговор мне подгадали ко дню рождения, к двадцати девяти годам.

За что приговорили? За стихи!
Это страшная быль о тех кого посадили за «антисоветскую деятельность». Как они проводили дни, месяцы, года своего заключения? Почему устраивали голодовки и забастовки? Что такое ШИЗО, ПКТ? Была ли связь с внешним миром? Какие чувства вызывали политзаключенные у уголовников и как к ним относились «дежурнячки» (надзирательницы)? Почему эти женщины изможденные голодовками, холодом, часто несовместимыми с жизнью условиями проживания считали, что им было за что голодать и сидеть по карцерам? Как праздновали дни рождения и Пасху? Унывали ли? Хотите получить ответы на эти вопросы? Прочитайте «Серый – цвет надежды»! Эта книга не оставит вас равнодушными, я более чем уверена. Сама я читала её достаточно медленно и чувство завязывающегося узла, где то внутри меня, было настолько сильным, что ближе к последним страницам казалось, что этот узел не дает уже и вздохнуть. Это страшно! Но Слава Богу, что все о ком идет речь в этой книге, кто не раз был на волосок от смерти, пережив Брежнева, Андропова, Черненко, уже при Горбачеве (только но не думайте, что все так легко и просто) смогли обнять своих родных и близких на воле.

Лагерные мемуары о 80-х. Погружают не только в атмосферу позднесоветской политической тюрьмы, но и в диссидентские реалии вообще. Я от этих реалий до сих пор была далека, тем интереснее. С одной стороны, это конечно не лагерь уничтожения 30-х. Борьба идет не за жизнь, а за честь (хотя порой со ставкой - жизнь). Но с другой стороны, как подумаешь, что это происходит в 85-86 годах... Когда уже "перестройка", "гласность", все такое...

Вообще, эта жизнь, эта ежедневная борьба за собственное достоинство подчас кажется наполненной условностями. Ну вот почему нужно отказываться носить нагрудный знак, а работать сверхурочно, чтобы выполнить норму, можно? Почему любые разговоры с КГБшниками только затягивают в омут предательства, а по просьбе местного начальника можно даже иногда голодовку прекратить? Все это на самом деле оправдано и выстрадано, но оставляет ощущение некой шахматной партии между КГБ и диссидентами при молчаливом, но заинтересованном участии зрителей (читай, уголовников). Да, народ конечно дик и темен, но автор верит, что небезнадежен. Кажется, начни говорить ему правду - все изменится. Сейчас, к сожалению, сложно разделить эти надежды.

Мне очень понравилось, что Ратушинская понимает, какую роль в происходящем играет ее диссидентская известность за рубежом. Она сравнивает себя с безвестной уголовницей, что умерла в соседнем карцере. За которую никто не вступился, никого не накажут, никто об этом не узнает. И она все время чувствует свою ответственность перед этими уголовницами. Она должна быть безупречной и бороться одна за всех. Потому что ее поддерживают и помогают ей одной за всех.

Как ни странно, мне все это напомнило Веру Фигнер с ее "Запечатленным трудом" (часть про Шлиссельбург). Вроде бы и не сказать, что характеры у женщин одинаковые (хотя обе в некотором смысле "железные"), и тон повествования отличается, но какая-то неуловимая связь есть.

Все началось с грустного сказочного стишка «Последний дракон». Так вскользь я услышала новое для себя имя – Ирина Ратушинская. Отправившись в интернет за добавкой поэзии, я с удивлением узнала, что автор стихотворений провела несколько лет за решеткой – за свои стихи, и было это в восьмидесятые годы. Советское время, о котором почему-то многие люди до сих пор вспоминают с ностальгической светлой улыбкой...
И вот, с 6 вечера до 2 часов ночи я читала книжку «Серый – цвет надежды». Обычно избегаю читать лагерные воспоминания. Очень уж жутко, да и что после «Архипелага Гулага» можно прочесть в них нового – только лишний раз обольется кровью сердце, появятся слезы на глазах. Но эту книгу открыла – может быть, потому, что автор – женщина, поэтесса, ей не было и тридцати лет, когда она попала за решетку, - меня живо заинтересовала ее судьба. «Если будет слишком тяжело – просто перестану читать», - так я подумала. Но прочла на одном дыхании. Книга на удивление оптимистична, светла, она написана человеком « с королевской осанкой души». Она о людях, которые в любых условиях остаются людьми. Признаюсь, примеряя на себя те ситуации, я с ужасом понимала, что сдалась бы сразу же, еще до начала борьбы. А Ирина Ратушинская не сдалась, да еще и писала стихи.
Знаете, что самое странное? Что до сих пор все события кажутся мне словно бы из другой реальности. Ведь это был не страшный 37-й год, это были восьмидесятые, моя реальность, мое дошкольное детство, время пышных бантиков, кедровых орешков, дефицитных сырков в шоколаде, желтых слонов и кукол с открывающимися голубыми глазами. Очень странно и страшно думать, что пока ты учился ходить и читать, кто-то отстаивал «права человека», голодал и мерз в мифической стране Мордовии, звучащей так похоже на Мордор (и слово «замордовали» - оно, наверное, оттуда же родом?)...
Как бы я хотела поставить настоящую бумажную книжку "Серый - цвет надежды" на свою полку.
Но увы, это еще один пунктик в списке «книг-которые-практически-невозможно-найти» …

Вот как бывает - берешь книгу, чтобы почерпнуть больше информации о политической ситуации в СССР, диссидентах, как было в 80-е... А начинаешь читать, и забываешь про все. В воспоминаниях Ратушинской вообще очень мало собственно политики. Там нет ни слова про разгоны демонстраций, митинги, обыски и т.д. А вот что больше всего потрясает - эта книга просто о людях, добровольно обрекших себя на тюремный ад.

Мне сложно определить свое отношение к тогдашней ситуации в СССР. Не так уж много я в нем и прожила. Наверняка есть люди, которые могут сказать, лучше ли им жилось при советской власти. И я не знаю, честное слово не знаю, стала бы я бунтовать против советского строя? Причем автор тоже не детализирует, против чего, собственно боролась. На вопрос сокамерников "За что сидите?" она отвечает "За стихи". Вот и все. Из дальнейшего понятно, что и она, и ее муж, и прочие "политические", в принципе, против тоталитарной власти, за это и сидят. Только у кого-то предлогом были стихи, у кого-то - религия, у кого-то - общественная деятельность. В общем-то, в отличие от "наборов" 20-х, 30-х, 40-х эти люди идут на конфликт с властью добровольно и прекрасно представляют, что за этим последует. Но все равно не отступаются! Что это - подлинное мужество или жажда ореола мученика? Ведь можно было бы вести себя осмотрительней, они же прямо-таки нарывались, и в заключении продолжали тоже самое. Убежденность в своей правоте? Если да, то какую же силу она предавала слабым женщинам!

Для меня эта книга прежде всего о том, сколько может вынести человек. Причем добровольно! Обрекая себя на пытки голодом, холодом, непосильным трудом, болезнями! Эти бесконечные голодовки... Ужасные ледяные карцеры, лишения переписки с родными, лишения свиданий... И тут уже не думаешь, стоило ли так мучить себя или нет. Меня просто покорило их мужество, взаимопомощь, желание остаться людьми в нечеловеческих условиях. Смогла бы я так? Право, не знаю. Но Ратушинская и ее соузницы, все до одной достойны восхищения.