Оливье Бурдо: «Это та же история, но рассказанная по-другому»

5 марта на российские экраны выходит романтическая мелодрама «Эта безумная любовь» с Роменом Дюрисом и Виржини Эфира в главных ролях. Это экранизация трогательного романа Оливье Бурдо «В ожидании Божанглза» . В ожидании премьеры Лайвлиб публикует эксклюзивное интервью с автором о его книге, этой удивительной и непростой истории и, конечно же, грядущем фильме.

Думали ли вы, когда писали «В ожидании Божанглза», что однажды эта книга будет экранизирована?

Да, потому что она очень киногенична. Иногда по вечерам, проведя целый день за письменным столом, я видел, как в моей голове проносятся кадры. Конечно, я мечтал о том, чтобы мою книгу прочло как можно больше людей. Эта фантазия свойственна любому писателю, и я не исключение. Но в те дни мои мечты казались несбыточными. Когда стало известно о съемках фильма, я очень удивился и одновременно испытал легкую гордость за то, что уже представлял себе эту ситуацию.

Почему вы выбрали проект Режиса Руансара?

Он был единственным, кто не представил свои идеи в виде мудборда. Он приехал и немного хвастливо заявил: «У меня есть видео». Его презентация была более чем убедительной: всего за две минуты ему удалось идеально передать атмосферу романа образами других режиссёров. Поговорив со своими издателями, мы решили, что раз он за такое короткое время смог изложить мой роман, используя работы других кинематографистов, – сам он сделает это еще лучше. Но лично меня подкупила ещё одна вещь: с самого начала Режис заявил о своём намерении изменить сюжетную канву моего романа. Он говорил настолько уверенно, что стало очевидно: сама суть экранизации – в уходе от оригинала. Мне пришлись по душе его честность, бунтарский дух и некоторое бахвальство. Я чувствовал, что выбираю лучшего кандидата для адаптации своего романа. Но решал не я один: нас было трое, и все мы пришли к единому мнению.

На что вы ориентировались, когда писали роман?

Я очень люблю Антуана Блондена за точность и лёгкость его стиля, за деликатный подход к серьёзным темам. В романе «В ожидании Божанглза» я тоже стараюсь с лёгкостью говорить на сложную тему. Был ли он моим ориентиром? Вряд ли. С другой стороны, погружаясь в описание праздничной атмосферы, я много думал о книге Трумэна Капоте и фильме Блейка Эдвардса.

Вы поддерживали связь с Режисом Руансаром после продажи ему прав на экранизацию?

Я исходил из того, что с момента получения прав он обретает абсолютную свободу. Это его дело, не моё. Но Режис любезно сообщал мне обо всех этапах создания концепции фильма. Это было только его решение; никто его не принуждал. Он звонил мне регулярно, примерно раз в неделю. Мы вели долгие беседы, в ходе которых поняли, что во многом чувствуем эту историю одинаково. Иногда он спрашивал у меня совета, которому отчаянно спешил не следовать. Мне очень повезло, что между мной и его проектом родилась такая душевная связь. Для меня это стало невероятным приключением, в котором я с удовольствием принимал участие.

Какие вопросы он вам задавал?

Он редко спрашивал что-то конкретное. Например, однажды он поинтересовался, во что были одеты дети на празднике Святого Иоанна, которым в Испании отмечают приход лета, разводя при этом гигантские костры. Я отправил ему фотографии места, где по моей задумке разворачивается действие романа…

Как вы отнеслись к выбору актёров на роли Камиль, Жоржа и Л’Ордюра?

Виржини Эфира, Ромен Дюрис и Грегори Гадебуа — все трое потрясающие. Я очень доволен выбором Режиса, он отлично поработал.

Правда, что вы смотрели фильм дважды?

Да, и впечатления от обоих просмотров у меня были разные. Собираясь на первый сеанс, я с иронией вспоминал разгромную рецензию Трумэна Капоте на экранизацию «Завтрака у Тиффани», которую Блейк Эдвардс снял в 1961 году; внезапную смерть Бориса Виана от остановки сердца во время предпросмотра фильма «Я приду плюнуть на ваши могилы» Мишеля Гаста; и сравнительно недавний случай, когда Мюриель Барбери потребовала не только убрать своё имя с афиши к фильму «Ёжик» Моны Ашаш, но и хотела изменить само название картины. Я же, напротив, решил нести полную ответственность за свой выбор. Однако, фильм вызвал у меня невероятные ощущения. Я был совершенно им ошеломлён.

Одним словом, вы приняли заявленное отступление от оригинала… Сцены в больнице, например, имеют совсем другую смысловую нагрузку.

В книге я их описывал в достаточно юмористическом ключе, в фильме же они приобрели более драматичный характер. Сцены с замком в Испании не имеют практически ничего общего с романом. В моем воображении это была большая неприметная развалюха, покрытая известью, с маленькой зубчатой ​​башенкой – никакой роскоши. Увидев замок в фильме, я подумал: «Чёрт, какое же скудное у меня воображение». В моих глазах Испания была страной счастья, бегства… в то время как фильм движется к более тёмным берегам… Режис часто мне говорил, что закончив писать сценарий, он больше не открывал книгу и в глубине души не знал, снимает ли он сцену из романа или своей головы. Честно говоря, сейчас мне нравится думать, что его воображение перемешалось с моим.

А как насчет второго просмотра?

Забыв про книгу, я проникся колоритом фильма, его искренностью и красотой. Он меня тронул, и хотя очень хорошо знал концовку, я плакал. В итоге я пришел к выводу, что это все та же история, просто рассказанная по-другому.