Конкурс магических историй

Осень – пора предчувствия перемен. Если бы только перемен погоды! Нет, перемен всего. Я не верил в Мэри Поппинс, в её прилёты и улёты с ветром перемен, пока однажды осенью не очутился в ином мире. Нет, не волнуйтесь, мир не загробный.
Шагал я по осеннему парку. Ветер без определенного направления поднимал и кружил ворохи опавшей листвы. К ним присоединялись листья еще не успевшие упасть, но уже только что облетевшие. Их было так много, что все пространство передо мной было в этих желтых листьях, их кружение – это все, что я видел. Листья налипали мне на лицо, залетали прямо под капюшон. Я будто бы оказался в буре из листьев. Тем не менее, я шел. Куда шел и зачем, уже и позабыл. В голове сидело только то, что надо пройти этот парк. Из внешних звуков различалось только колыхание, как будто крыльями птиц, этих самых опавших, но еще не упавших или опавших и упавших, но поднятых ветром листьев. Вдруг, сквозь рябь кружащих листьев я стал различать чей-то силуэт. Это был некто в шляпе. Мне показалось, что он приподнял шляпу в старомодном приветствии. Я тоже машинально потянулся к своей шляпе, которой у меня, конечно, и не было. Движение моей руки сопровождалось звуком, похожим на шум электричества, пробегающего по проводам. Но откуда здесь электричество, успел подумать я, прежде чем звуки кружащего ветра и кружащихся листьев куда-то пропали. Я подумал, что у меня пропал слух, но шум электричества никуда не исчез, остался только он. Силуэт внезапно распался и собрался снова, как будто прошла помеха на экране телевизора. Зазвучала откуда-то из электрического шума речь. Сначала я не понял ни слова, какая-то тарабарщина, но, как будто бы включили переводчик, я внезапно начал различать слова.
Магическая суть осенней листвы, разобрал я льющиеся из электричества слова. Приготовься к полету, чистым голосом, то ли высоким мужским, то ли низким женским, абсолютно без малейших помех прозвучало уже у меня в голове. Не успел я ничего толком понять, и тем более приготовиться, как в спину ударил сильнейший поток ветра, поднял меня и закружил, как листву. Я кружился вместе с листвой и мне уже начало казаться, что я слился с этой листвой, растворился в ней, когда наконец ощутил почву под ногами. Мои руки, непроизвольно раскинувшиеся в стороны во время этого кружения, со все тем же электрическим шумом опустились, хлопнули меня по бокам и я почувствовал это электричество по всему телу. Ветер внезапно прекратился, листва наконец упала и я обнаружил, что нахожусь в каком-то совершенно другом парке. Он был какой-то неестественный, как будто из другого мира. Я сделал шаг, сопровождаемый электрическим шумом и почувствовал, что наступаю на что-то очень мягкое и пружинящее. Вместе с этим, я ощутил, что чем-то маленьким мне надавили на ладонь, поднес ее к глазам и с удивлением обнаружил след от маленького ботинка, рисунок следа был такой, как будто это был след моего ботинка, с поправкой на то, что он был бы в несколько раз меньше. Я переставил вторую ногу и на ладони появился второй след. Опустив голову вниз, я понял, что стою на гигантской ладони, очень похожей на мою. Непроизвольно моя рука задрожала и я упал от того, что гигантская рука под моими ногами тоже внезапно затряслась. Я запрокинул голову вверх и увидел запрокинутый кверху подбородок гигантской головы, которая, как я уже догадался, была моей. Развернувшись корпусом, я увидел что рука, на которой я стою, выходит из моего плеча, точнее, того гиганта, на чьей ладони я стоял. Каким-то образом я стоял сам на своей ладони. Как такое возможжжжжжно, прозвучало в моем сознании моим наэлектризованным голосом.
Снова перед глазами возник загадочный силуэт в шляпе, будто бы из телевизионной помехи. На этот раз он не стал снимать шляпу и вообще, как мне показалось, висел в воздухе.
Ты зашел не туда, прозвенел электричеством его голос. Магические вихри забросили тебя сюда, только потому, что ты не должен был гулять во время листопада. Ты вмешался в магический процесс и теперь мой мир станет совсем другим. Но что это за процесс, крикнул я сразу множеством ртов, себя самого и всех себя побольше, которые каждый в порядке возрастания держали уменьшенного себя на ладони. Процесс магического обновления, скрипуче лязгнуло мне во все уши. Но что же делать? Я домой хочу… Тебе ничего не надо делать, снова лязгнуло в ушах, ты все уже сделал. Разрушил мой мир. Мне снова надо будет собирать магические вихри в одном месте. На это уйдет в несколько сот раз больше времени, чем продлится твоя жизнь. Мой мир должен был заменить твой. А ты все испортил!
Последние слова были произнесены с таким отчаянием и с такой силой, что меня опять подняло сильным ветром и закружило вместе с вновь появившимися откуда-то листьями. Сквозь кружение листвы и кружение меня самого в последний раз пробежала электрическая дорожка куда-то ввысь и я снова ощутил под ногами землю. На этот раз это была и правда земля. И ветер начинал наконец стихать. Я смог продраться сквозь ворохи уже не так бешено кружащейся листвы и понял что вернулся в тот самый парк, по которому я люблю гулять в любую погоду. Только во время листопада я обхожу этот парк стороной. Так, на всякий случай…

«Добро пожаловать в Магилэнд.

Пристегнитесь, мы отправляемся в увлекательное путешествие, где увидим самую главную достопримечательность города ведьм» - туманно раздаётся в динамике фуникулера. Задумчиво рисую пальцем на запотевшем стекле непримечательный рисунок и жду возможности выйти из закрытой кабинки. Со мной ещё несколько человек, на которых не обращаю никакого внимания. Собственно, они на меня тоже. 

Транспортное средство уверенно несётся сквозь дымку облаков навстречу интересным событиям. Я многое слышала об этом месте. Оно мне даже снилось. Но воочию увижу его первый раз. Внутри чувствуется лёгкий мандраж от предвкушения. Знаете, как будто чего-то долго ждёшь, а потом боишься, что это исполнится? Вдруг не так, как хотелось бы. 

Из мыслей вырывает всё тот же голос мужчины: «Остановка - Центральная площадь. Не забудьте провести время весело!». 

Именно это я и собираюсь сделать, выпрыгивая из кабинки и практически бегом направляясь к площади. Это огромный круг. Кое-где растут деревья, есть фонтанчики, скамейки. Но в большинстве своём стоят разноцветные палатки, вокруг которых собирается толпа зевак. 

В каждой палатке ведьма. Торгует. Представьте себе, торгует своим волшебством. Где ещё такое увидишь? Только на ежегодной ярмарке ведьм!

Со всех сторон доносится гул людей. Кто-то заливисто смеётся, потому что упал в фонтан с эмоциями; кто-то испуганной

 кричит из-за рогалика из змей; а кто-то просто впал в ступор, потому что деньги на глазах превратились в горстку пепла. 

Решаюсь действовать по плану ярмарки, где нарисована инструкция от какой палатки до какой нужно идти. 

Палатки разные и ведьмы в них тоже разные. Вот одна. Белокурая, молодая. Предлагает гостям сок из своих слёз, обещая за это лишний год молодости. Она наглаживает белого кота и активно рекламирует свой товар, вся искрясь от волшебства. 

Мимо. 

Мгновенно у второй палатки решаю полакомиться пряничным домиком. По обещанию зеленоволосой девицы-продавца, он не заканчивается. И правда. Я полчаса жую дымоход, а он будто снова прирастает к выпечке. Какая полезная вещица в хозяйстве. 

Заберу. 

И тут мои глаза резко округляются, когда я вижу, как толпа расхватывает какие-то листочки! Подбегаю к очередной палатке, узнаю, что вызывает столько дикий ажиотаж. 

Блокноты. Не самые обычные, а приносящие хорошее настроение. Работают вот так: пишешь на листе что-то доброе, тут же получаешь что-то доброе взамен. Голубоглазая ведьмочка отдаёт со скидкой. Впридачу угощая сладостями. 

Эх, жаль, что из Магилэнда всё это не вынесешь. А для обычных людей он открывается всего лишь раз в год, чтобы мы посмотрели на жизнь ведьм и другим рассказали хоть чуточку волшебных историй. 

«Канун дня Всех Святых»

Каждый город хранит свои тайны. Но наш отличает от всех витающая в воздухе атмосфера мистики. Мой дом расположен в тихом месте у берега реки и позади кладбища. Довольно необычное сочетание для стандартных городских кварталов. Но что есть, то есть.
С раннего детства я привыкла быть причастной к проводам людей в другой мир. Приметы про ночной вой собак и крик сыча на столбе давно не пугают меня. Темные узкие улочки, где один единственный фонарь тускло светит, позволяя лишь смутно получить представление куда идти. Покосившиеся старые домишки, большую часть жильцов которых составляют древние старики. Здесь похоронная процессия сродни празднику. Лишь она пробуждает в жильцах интерес. В такой атмосфере сложно было не увлечься историями про ведьм и все такое, но я и подумать не могла когда-нибудь вживую смогу ощутить на себе силу магии.

Был вечер пятницы, 31 октября. Во всем мире этот день зовется Днем Всех Святых и сопровождается различными празднествами. Наш городок такие торжества любит и стороной не обходит. В местном клубе устраивали костюмированную вечеринку. Вся молодежь собралась покрасоваться нарядами и пропустить по паре стаканчиков, а может и больше. Декор из тыкв, ведьминых шляп, скелетов, гробов, черных котов и прочего был всюду… Музыка орала на полную мощь. Народа набилось под завязку и довольно быстро находиться внутри стало не совсем комфортно. Немного потанцевав, я решила попрощаться с друзьями и, сославшись на головную боль, поспешила домой.

Вышла из клуба, вдохнула полной грудью свежего воздуха с ароматом прелой листвы, пнула носком ботинка пару каштанов и зашагала прочь. Пройдя пару кварталов заметила странную черную дымку, стелющуюся вдоль бордюра. Осмотрелась, но никакого огня не обнаружила и пошла дальше. Но дойдя до перехода, сделала шаг на дорогу и что-то мягкое натолкнулось мне на ногу. Едва не упав прямо на проезжую часть, поймала равновесие и посмотрела в ноги. Там как ни в чем не бывало, мурча и требуя внимания в своей персоне кружилась черная кошка. Явно домашняя, о чем свидетельствовал ошейник с красными стразами. Откуда взялась? Непонятно.
Я протянула руку, погладила мягкую шелковистую шерстку. Попросила больше так не делать и продолжила свой путь к дому. Но кошка последовала за мной, и вскоре снова кинулась в ноги. Такая ситуация меня не устраивала. Животных я конечно люблю, но чужих мне не надо. Отругав смутьянку попробовала пойти дальше, но тут меня остановила чья-то рука. Резко обернувшись увидела девушку. Стройная, бледная с яркими рыжими волосами стояла она рядом со мной в черном плаще с капюшоном. На груди у неё висел красный камень. Костюм девушки выглядел очень дорого, не многие покупают такой для одной ночи в клубе. Ничего не говоря, она поманила меня за собой. Я собиралась что-то сказать и снова отругать кошку, но внезапно поняла, что она исчезла. Девушка продолжала жестом приглашать следовать за ней в переулок. Выглядело это немного странно. И тут я испугалась, что девушка немая и потому не говорит. Решив, что кому-то нужна помощь, я поспешила за ней.

Завернув за угол мы оказались в узком переулке и тут все вокруг окутал черный туман, а я словно бы начала куда-то проваливаться. От страха ухватила девушку за руку и закрыла глаза. Спустя мгновение ноги мои вновь стояли на твердой земле. Вот только земля та была кладбищенская. Быстро поморгав, чтобы убедиться что я не сплю, начала озираться по сторонам. Да, все так. Это было наше местное кладбище, знакомое мне с самого детства. Страха я не ощущала, но и понимания происходящего не было. И тут я увидела какой-то огонек чуть дальше по тропе. В любом случае мне надо было куда-то двигаться и я решила проверить что там. Подойдя ближе я поняла, то был костер. У костра сидели две девушки. Первая уже знакомая мне по переулку. Вторая была такая же бледная, одета в черный плащ, но из-под капюшона виднелись длинные черные волосы, а на шее висел белый камень. Девушки расставляли свечи и чертили на земле странные фигуры. И тут я неожиданно осознала, что понимаю значение этих символов. А после в моей голове раздался женский голос “Привет, сестрёнка!”. Я оторвала свой взгляд от символов и поняла, что девушки смотрят мне прямо в глаза. Не зная как быть, застыла на месте. У меня словно пропала способность говорить. В голове судорожно бегали мысли, один вопрос сменялся другим, но произнести вслух их я не решалась. В этот момент голос в голове вновь заговорил “Не бойся, милая, мы так долго тебя искали. И вот наконец ты с нами. Присядь у костра, надень на шею камень, что лежит у твоих ног и протяни нам свои ладони. Мы покажем тебе все, что ты забыла. Доверься нам.”
Я как завороженная подошла к костру, присела, нащупала подвеску с зелёным камнем и застегнула её на своей шее. А после протянула руки к девушкам, и круг замкнулся.

Утром я проснулась от звуков будильника, который почему-то забыла отключить на выходные. Поднялась с кровати и пошла в ванную. Посмотрев на свое отражение, увидела на шее подвеску с зеленым камнем. Вмиг события прошлой ночи промелькнули у меня перед глазами. Забыв обо всем, я выбежала из дома и помчалась на кладбище. Нашла ту самую тропинку, по которой шла вчера и устремилась на место, где был костер. Ничего там не напоминало о событиях прошлой ночи. Следов костра не было, символы начертанные на земле исчезли. Я уже собиралась уходить, как вдруг заметила какую-то ткань у одной из надгробных плит. Подойдя ближе, поняла что это был плащ. Точно такой, какие были вчера на девушках. Я потянулась, чтобы поднять его с земли и в этот миг в голове прозвучал уже знакомый голос “Мы будем ждать тебя снова. Приходи через год в то же время, сестра.”

Я улыбнулась и, прижав плащ к себе, отправилась домой пить утренний кофе.

Кажду ночь закрывая глаза, я мечтаю вернуться в Мэнон. И каждое утро открывая глаза понимаю, что мне опять было отказано. Я никогда не была однолюбом, но ты похитил не только мое сердце, но и душу. Любой город я сравниваю с тобой и везде ищу твои знаки.

Впервые я попала в Мэнон через Туманный сад. Не было видно ничего кроме белого тумана, мягко обволакивающего руки, которые я вытянула, чтобы не упасть. Медленно, словно нехотя, иногда из марева проступали удивленные неожиданным вторжением лица мраморных греческих статуй. Они настороженно рассматривали меня, потом как то облегченно вздыхали и показывали направление. Я шла. Под ногами чуть похрустывал мокрый желтый песок. Рядом чуть шелестели листья кустарника. Пару раз я замечала небольшие резные скамейки, украшенные фантастическими птицами. Птицы расправляли крылья и приглашали присесть, отдохнуть. На краю скамеек, стоило подойти чуть поближе, занимались очертания любимых книг. Я гладила их словно пушистых котят и шла дальше.

Вскоре послышался тихий плеск, и туман слегка рассеялся. Передо мной лежал так похожий на любимые мной сады в Японии Весенний сад. И там тоже не было ни души. За Весенним садом виднелось поместье. Огромное мрачное прямоугольное здание. Но мне не было страшно. Я была дома. Я знала, что мне откроет дверь Барнс, и мой любимый Фай вылетит, почти собьет с ног, будет лаять и прыгать. Что в библиотеке занимающей ровно столько места, сколько хочется хозяину, уже горит камин и стоит чай. Но я медлю. Остаюсь в Весеннем саду, окруженная тихим перестуком бамбука.

Мне туда нельзя. Стоит преступить черту, и я вспомню, что нет уже ни Барнса, ни Фая. Что поместье спит. И только библиотека, чуя меня, подбрасывет книги на скамейки.

Я разварачиваюсь и бреду обратно в Туманный сад.
Однажды мне разрешат, и я вернусь в Мэнон.
В место, которое я пыталась убить, и которое за это украло мое сердце и душу.

Начнем знакомство с нашим городом со знакомства с главными героями, дабы прочувствовать весь антураж, ведь город наш совершенно не обычный, хоть и похож на обычную крепость XVII века.

Начинало смеркаться, а Дашка все никак не могла отлипнуть от старого забора и перестать подслушивать разговор городового приказчика со своими подчиненными.
— Второй труп за неделю, люди уже недоброе чуют, как объяснишь им, что человек просто замертво упал? - горячился Федор Иванович.
— Иваныч, не переживай раньше времени, у Кольки никакой родни в округе, его никто не спохватиться, а ежели знакомые спрашивать будут, скажем уехал в острог, а там сгинуть не великое дело, когда степняки так и прут. Да и казаки обещали, что покончут с этой тварью в ближайшую неделю, - пытался успокоить своего начальника Петька.
Дашка прикусила щеку и тихонько поползла от забора в сторону улицы. Шататься по улице в речной зоне в темное время суток становилось все страшнее и страшнее, но девчонка отличалась невероятным любопытством как и ее друг,но то, что Степка был сыном воеводы накладывало на него определенные рамки, в которых парнишке, конечно же, было тесно.
— Эх, жалко Степка не рядом, с ним можно было бы ближе рассмотреть мертвеца, с ним не так боязно, - сокрушалась девчушка, но делать было нечего, надо бежать домой, пока матушка не начала ее искать по всей округе.

Вышгород небольшой городок начала XVII века, был построен как крепость от набегов степняков и крымских татар на Рязанское княжество. Но набеги степных полчищ были не самой большой проблемой вышгородцев, после того как от маленьких окрестных сел на территории Дикого поля оставались одни пепелища да трупы, молодые девушки вставали из мира мертвых и мстили за свои рано оборвавшиеся жизни всем в округе, не отличая злых от добрых.
Способ остановить мистерий, как прозвали их местные, был один - отрубить голову и сжечь на костре. Отличить от обычной девушки их было почти невозможно, лишь только ярко голубые глаза выдавали этих вестников смерти. Своим пронзительным взглядом они вытягивали жизнь из человека и он падал замертво.
Мистерии не обладали никаким разумом, а цель их нынешней жизни была одна - убивать все живое.

Степка вышел на крыльцо "съезжей избы", обычное название для дома воеводы XVII века и оглянулся вокруг. Крепость в Вышгороде была не очень большая. Она имела два пояса укреплений, внутри располагался рубленный город, названный так потому что был сделан из сруба. Здесь находилось присутственное место воеводы - дом Степки, несколько житниц, где хранился хлеб, помещения для оружия и военных припасов, деревянная церковь. Скучно и глазу зацепиться в общем-то негде. Здесь ошивались, как говорил Степка, служилые люди, которые следили за функционированием крепости, ее обороной и прочими скучными вещами, которые совершенно не привлекали двенадцатилетнего сорванца.
Внешняя крепость, прозванная острогом, была больше и представляла 18 башен 20 метров высотой, каждая из которых имела свое предназначение. Одна из них больше всего полюбилась Степке. Она носила чарующее название "Тайницкая" и через нее парнишка сбегал к реке к своей подруге Дашке, где любили проводить время дети. Здесь селились обычные слободские люди, никаких служилых людей, которые спешили доложить родителям, чем занимались их дети.

Дети же просто любили следить за обычными людьми, смотреть как они выгоняли скотину на луга, кормили кур и гусей, стирали вещи на реке. Такие обычные вещи, стали чарующими для детишек. Но и скандалы, а даже и преступления, дети не могли обойти стороной, это же так интересно, наблюдать за тем, от чего обычно подальше убирают детей.

Вот в один такой день Дашка не дождавшись Степку, сама рванула на поселение и наткнулась на городового приказчика с его подчиненными, где и узнала про еще один труп.
На следующий день, Степка удрал из-под опеки батьки и встретился со своей подругой в их тайном месте. Дашка поспешила поделиться последними новостями:
— В урочище мертвяка нашли, а ты все пропустил, поговаривают, что это Колька из служилых, ну как поговаривают, я сама слышала как Петька это Федору Ивановичу говорил, что отец твой думает?
— Ясно дело, отец злится, говорит, что казаки плохо свою работу выполняют, хоть отпуск за этот год получили с полна, а это уже второй труп за неделю. Но то, что это дело мистерий, у него сомнений нет, - ответил нехотя Степка, почесав, свой белокурый затылок.
Появление мистерий в округе могло значить только одно - введут комендантский час, а детей и вовсе не будут выпускать из дома.
— Батя пока не дал такого распоряжения, не хочется смуту на людей наводить, да все надеется, что казаки за сегодня управятся, они вроде бы уже причалили к берегу Дона, где село у Богатого Затона погорело.
— Но это же так далеко от нас, как мистерии суда добрались? - все удивлялась девчонка.
— Дашка, ты как вчера родилась! Мистерии идут на человеческое тепло, и хоть сто верст пройдут пока не найдут свою цель, у нас нашли, и видимо решили тут подзадержаться, пока всех не по умертвляют! - разгорячился Степан.
Мальчик переживал за отца, так как Семен Михайлович, все трудности и потери слободы брал на свой счет, все себя винил, что не досмотрел, не проконтролировал, а горожане любили своего воеводу за честность и справедливость.
Донские казаки и правда причали к берегу Дона у Богатого Затона, места здесь были живописные, но совершенно безлюдные. Вышгород находился в 50 верстах, а больше поселений, после того как Богородицк сгорел здесь не было. Не зря, эти места прозвали Диким Полем, селится не под защитой крепости больше никто не хотел.
Дон здесь делал невероятный изгиб, отчего как бы огораживал территорию, луга - заливные, деревья - зеленые, но жить тут больше никто не был согласен.
Для всего народа Донские казаки защищали земли от набегов крымских татар и степняков, совершая набеги на их земли, но промышляли еще одним - зачищали территорий от мистерий, которые как грибы после дождя, объявлялись на местах разграбленных и сожженных сел.

Игнат осторожно ступил на зеленый берег и прислушался. Он еще совсем недавно вступил в должность предводителя донского казачества, после смерти своего предшественники, и не был уверен, что поиски стоило начинать отсюда, а не сразу с города. Но не успело войско высадиться на берег, как услышало оглушительный писк.
— Мистерии...

У меня есть история про город, который живет после того, как потухнет Солнце.

Прилагаю файл - потому что в комментарии эта история не влезет) Личное солнце - в моем Гугл диске.

Надеюсь, такой формат приемлем.

У этого города была своя атмосфера таинственности и ожидания что что-то произойдёт. Какая-то странная тишина, где пение птиц было приглушенным, а шорох листьев едва различим. Прохладный воздух был пропитан энергией, можно сказать, пробирался под кожу и застревал там. Туман, закрывал облака и деревья, невозможно различить даже очертания предметов и куда идти... Но благодаря молниям на земле или похожим на разряды молнии можно наметить путь. Пройдя не так далеко я увидела большой и древний храм, который не окружал туман и двери были открыты. Храм был очень светлым и в центре горел самый яркий свет, какой я видела и на моей коже проступал едва уловимый такой же свет. Магия... Учиться магии...

Вагон изнутри оказался абсолютно таким же, как и в все остальные в Нашем мире. С первого взгляда даже и не поймёшь, что едет он не в соседний город, а в ближайшее измерение. То место, куда я направляюсь, было открыто совершенно недавно – около десяти лет назад, но уже достаточно изучено. Изучено кем угодно, кроме меня.

Пару лет назад на весь Наш мир (именно так теперь следует обозначать место, где живёт большинство людей) поползли объявления о сдаче квартир в Нейборинге. Люди отреагировали с восторгом, но опаской – желающих перебраться в новое измерение оказалось не так много, но с годами это число начало расти. Одним из первых за приключениями отправился мой брат Джордан. Он звал меня туда уже полгода с моего совершеннолетия (людей младше туда не пускают по понятным причинам), но я всё время отказывалась, ссылаясь на недомогание и учёбу. На самом деле я просто боялась. Чего конкретно понять так и не удалось – то ли того, что столкнусь с неизвестностью, то ли того, что не захочу уезжать.

Тем временем поезд издал резкий скрежет, и состав тронулся. От испуга я зажмурила глаза, ведь, как мне казалось, путешествие сквозь материю должно сопровождаться чем-то пугающе особенным, будь то перепады давления или световые вспышки. И я оказалась права, ведь через пару секунд вагон поглотил яркий белый луч, который ненадолго меня ослепил. Звуки, которые я слышала, не были похожи ни на что, что я слышала ранее. Это была смесь завывания, крика и, наверное, поросячьего визжания.

Вскоре из динамиков я услышала название своей остановки. Покинув вагон на станции «Абры и Кадабры», я вышла на широкий перрон. Сначала я не заметила ничего, что отличало бы его от точно таких же в Нашем мире – лавочки с непонятной едой, от которой пахнет, как от того подвыпившего тщедушного мужчины из поезда, горы чемоданов и билетная касса. Но стоило мне обратить внимание на деревья, что росли рядом с выходом, как у меня перехватило дух. Часть из них были романтичного лилового цвета, но наощупь ничего в них романтичного не было. Они были скользкими и оставляли на пальцах влажный след. Вторая часть растительности была подозрительно «нормальной», но стоило подойти ближе, как зеленые листки скручивались и начинали шипеть. То ещё зрелище.

Получив от брата смс с информацией о том, что он опоздает на неопределенный срок, я решаю прогуляться сама. Выходя на широкий проспект, я сразу обратила внимание на стоящие в ряд различные заведения и стала изучать вывески. Прямо передо мной был магазин, в котором как раз продавались те самые зелёные маски для путешествий. Через стекло мне удалось заметить высокого и нездорово худого Жителя, занятого подбором предмета защиты по размеру, и мне сразу стало понятно, зачем нужны эти маски. Человек неподготовленный будет достаточно впечатлён увиденным, чтобы забить тревогу. Большие глаза на выкате, прикрытые еле закрывающимися веками, узкий вздёрнутый нос и всякое отсутствие губ не могли не поразить

Моё внимание привлекла большая разноцветная лавочка, в которой, как я поняла, торговали сладостями. Я направилась туда. Мне никогда не доводилось видеть такое разнообразие сладостей: соленая карамель на палочках, лакрица, посыпанная сахаром, карамельные звёзды с разными вкусами от привычных нам до тех, что не пробовал ни один человек ранее.  Попытка затеряться среди витрин не удалась – ко мне на полной скорости подбежал владелец:

- Девушка, чем я могу помочь?  Как я вижу, вы не местная. – с какой-то натянутой улыбкой проговорил мужчина. От того парня из лавки с масками его отличала только борода цвета зелёных бананов и иссиня чёрные глаза.

- Я просто жду своего брата, спасибо. – ответила я в надежде, что он оставит меня в покое.

Но мужчина не сдавал позиций. Он продолжил свой допрос, и в какой – то момент стал настойчиво предлагать мне выпить с ним чаю и продегустировать сладости. Я направилась к выходу, краем глаза заметив в разделе с карамелью изделия в виде человеческих голов.

Оказавшись на улице, я по прежнему осталась обладательницей взглядов прохожих. Мне стало это значительно надоедать, и я набрала брату. Джордан заверил, что прибудет через пять минут к ближайшей остановке и сводит меня в своё любимое заведение.

- Привет, сестренка! – поприветствовал меня брат. Я так обрадовалась его появлению, что не сразу заметила, что его глаза стали на пару оттенков темнее.

- Не говори глупостей. Пошли быстрее, нас там уже заждались.

Улыбка безобразной Шен

Банток - удивительно красивый портовый город, утопающий в цветах и зелени. Мне приходилось быть здесь пару раз. За двадцать лет ничего не изменилось, по крайней мере, внешне: все те же узкие, извилистые улочки, построенные в едином стиле дома. Внутри зданий можно использовать любые цвета, а вот все, что касается внешней части: фасады, стены, заборы, даже одежда -должно быть только синим, желтым и белым. Яркие краски придавали городу нарядный, праздничный вид. Гости, приезжающие в Банток, должны сразу переодеться в вещи "правильных" цветов, но проблем с этим не возникает: на каждой улице есть, как минимум по два магазина с одеждой разной ценовой категории.

Я провел нашу небольшую компанию в Банток рано утром. В первой подвернувшейся лавке мы приобрели новые наряды. Теперь я был одет в синюю рубаху и белые штаны, Палий в жёлтые штаны и белую рубашку, а Селина - в синюю тунику до колен и короткие штанишки тоже до колен – так здесь было принято у прекрасного пола.

Улица уже заполнилась людьми. Торговцы выкладывали товары на лотки. Женщины с корзинами на плечах шли по направлению к порту: рыбаки должны были вернуться с уловом. Мы ехали на лошадях в том же направлении. Городской стражи действительно было много, как конной, так и пешей. Нам уже повстречались три отряда, состоящие из четырех человек. Они внимательно оглядывали прохожих, но с расспросами не приставали, что было весьма на руку.

Лёгкий, свежий ветерок, какой бывает только у моря, приятно обдувал лицо и холодил тело. Мы выехали на набережную. Бантокский порт производил сильное впечатление: вдоль пирса выстроилось множество кораблей разной величины. Одни из них только прибыли, другие – уже отправлялись в путь. Туда-сюда сновали торговцы, матросы и грузчики. Крики, ругань, нецензурная брань – были обычными звуками этого места.

Палий вел нас в увеселительное заведение под названием: «Улыбка безобразной Шен», которое находилось в районе старых доков. Этот квартал приличные граждане обходили стороной, но если им нужно было нанять убийцу или вора, или очень развратную девицу, готовую совершенно на все – то они знали, где их найти.

Как пояснил оборотень, безобразная Шенри являлась своеобразной королевой этого места, она же и занималась скупкой и продажей секретов.

- Почему «Безобразная»? - поинтересовался я, чтобы скоротать время в дороге.

- Точно не знаю, но ходят слухи, что раньше она была гулящей девкой, очень низкого сорта. Как-то попала в компанию к четырем пьяным матросам. Они не только поразвлеклись с ней, вдоволь, но и разрезали ножом рот, чтоб был шире. Теперь она всегда закрывает вуалью нижнюю часть лица.

- Какой ужас, - прошептала Селина.

- Можно ведь с помощью магии все исправить, - удивился я. -Деньги у нее наверняка водятся.

- Говорят, не хочет. Считает то страшное событие, моментом своего перерождения. Уродливая жрица любви никому не нравилась. Тогда она начала заниматься скупкой и перепродажей секретов, разбогатела, а потом смогла сколотить целую банду и подмять под себя весь квартал. Она гордится своей особенностью. В честь нее даже пивнушку назвала. Теперь у нее куча ухажёров. Стать ее любовником – большая честь. Рассказывают, что в постели она вуаль специально снимает и заставляет на себя смотреть, мстит, таким образом, всем мужикам.

- Долго еще ехать?

- Нет. Вон, видите, - он показал рукой на виднеющуюся впереди высокую стену грязно-желтого цвета. – За этой деревянной оградой и находится район.

Приблизившись к зияющему в стене широкому проему, мы проехали через распахнутые, деревянные ворота. Желтая краска на них сильно облупилась и потемнела. Справа, под покосившимся, небрежно сколоченным из досок, навесом, сидя, дремал неприглядного вида мужичек, в помятой, засаленной одежде. Когда наши лошади поравнялись с ним, он медленно открыл припухшие глаза, окинул нас ленивым взглядом и ничего не сказал.

- Вход свободный, - прокомментировал Палий. – А вот с выходом бывают проблемы. Но со мной не пропадете.

Внутри квартал больше напоминал живописные развалины, с заросшими, бурьяном полуразрушенными домами, чем жилой район. Местных жителей видно не было.

- Утром тут всегда так, - пояснил оборотень. – Зато ночью жизнь бьет ключом.

Мы медленно ехали по узкой, вытоптанной в траве тропинке. «Улыбка Безобразной Шен» находилась на берегу ,возле искусственного канала, по которому раньше корабли заплывали в доки. Это было приземистое, одноэтажное здание из некрашеных досок, такое же ветхое и старое, как и все вокруг. Потрескавшаяся вывеска с нарисованными ярко-красными губами, смотрелась на нем как-то не уместно, аляповато.

Мы спешились и привязали поводья лошадей к специальной перекладине.

Палий подошел к двери, потянул за ручку. Створка со скрипом распахнулась. Внутри царил полумрак. В пробивающемся сквозь мутные окна солнечном свете плавали пылинки. Пахло плесенью, и сыростью. Расположенные вдоль стен деревянные столы с массивными столешницами, пустовали. Место казалось заброшенным. Ни одной живой души.

Оборотень остановился у барной стойки, на которой лежали металлическая ложка и железная тарелка. Блюдо было прибито к столешнице, большим гвоздём, а ложка, с помощью, проделанной в ручке дырочки –прикреплена к ней прочной цепочкой.

Палий взял ложку и несколько раз громко постучал ею по блюду. В тишине звук показался громким и резким. Ничего не произошло. Он повторил процедуру.

Послышалось кряхтение. Дверь в дальнем углу комнаты медленно отворилась. На пороге показался пожилой, сгорбленный мужчина. Шаркающей походкой он подошел к нам.

- Доброе утро, Рамандин, - приветствовал его Палий.

- Какое же оно доброе, - ворчливо пробасил старик. – Когда ты пришел и не дал мне поспать.

- Прости, - оборотень совсем не обиделся на это замечание. Видимо такое поведение было у местного сторожа в порядке вещей. - У меня и моих друзей срочное дело к госпоже Шенри.

-Срочное, срочное, у всех все срочное. О госпоже Шенри вы подумали? Разве можно будить ее в такую рань.

- Просто передай, ей, что я пришел, - настойчиво повторил Палий.

- Старик, забормотал, себе под нос, развернул было обратно, но остановился что-то вспомнив.

- Пить будете? - неожиданно поинтересовался он.

- Вода есть? - спросила Селина.

Сторож захохотал, громко, звучно, словно сбросил пару десятков лет.

- Давненько я так не смеялся, - произнес он отдышавшись. -Раз вы ничего не хотите, тогда я пойду.

Селина хотела было возмутиться, но Палий бросил на нее предостерегающий взгляд.

Старик ушел. Мы сели за пыльный стол.

- Почему здесь все так запущено? - поинтересовался я.

Оборотень хитро улыбнулся.

- Неужели Вы ничего не поняли?

Я замешкался и тут меня осенило.

- Маскирующее заклинание. Очень дорогое. Им накрыт весь район.

- Да. Здорово. Правда? Сколько раз здесь был, все равно удивляюсь.

- Чтобы его поддерживать нужно три белых мага не ниже шестого уровня.

- Вы с одним из них только, что разговаривали.

- Старик? Ах, да заклинание. Он молодой?

- Не знаю. В настоящем облике ни разу не видел.

Стало интересно, как же все выглядит на самом деле. Я вышел на крыльцо, сосредоточился и заглянул под завесу. Дома оказались не заброшенными и имели вполне обжитой вид. Трава вокруг совершенно не напоминала заросли, а едва доходила до щиколоток. Обернулся и увидел, что деревянное здание "Улыбки безобразной Шен" стало каменным. Сверху появился второй этаж.

На исходе дня Город удивительно прекрасен. Толпа пёстрых и шумных зазывал торопливо расходится по домам, к уютным огонькам камина. Яркие и нелепые шатры сворачиваются, затухают неоновые огни, и Город предстаёт в своём первозданном виде. Тишина. Пустые улицы. Гулкие шаги. Шум моря. Море – лучший способ прибывать в Город, особенно на исходе дня, когда нелепый балаганный шум уже свернулся, а светлячки выползают из укрытий, чтобы осветить путь запоздалому путнику. С воды Город кажется окружённым огромной праздничной гирляндой. За кормой плещется море, а эти самоходные шхуны научились делать настолько устойчивыми, что даже в самый сильный шторм ощущается лишь лёгкое покачивание, под которое, как в колыбели, так хорошо засыпается.

Но сейчас не время спать. Шхуна скоро причалит, и можно будет сойти на берег. В это время года путешественников немного, поэтому на берег сходят кроме меня ещё пара человек, которых тут же подхватывает группа встречающих и шумно уводит за собой к маленькому домику, из трубы которого уютно клубится дымок. Их ждёт горячий ужин и тёплая постель. А я остался один, освещаемый лишь парой светлячков. Но это и к лучшему, когда идёшь на Полуночный Рынок, свидетели ни к чему. А пока есть время прогуляться. Сначала по набережной, до поворота на улицу Леек. Это не самый короткий путь, но я не могу оторваться от моря, несмотря на двухнедельное плавание на шхуне. Море – самое прекрасное, что есть в Городе.

Поворот на улицу Леек сложно пропустить. Название выбрано отнюдь не случайно: под самыми крышами во всю длину улицы в воздухе будто подвешены лейки. На самом деле, они, конечно, не подвешены, а парят в воздухе. Да так плотно, что днём на этой улице не бывает солнца, что, в общем-то, в жаркие деньки весьма кстати. Сейчас лейки уже мирно посапывают – спят. Так что идти нужно тихо, потому как когда у леек плохое настроение, они могут и облить случайного прохожего. А у кого будет хорошее настроение, если его разбудить? Зато, если пройти осторожно, может повезти, и со случайной лейки капнет, как слюнка, капелька утренней росы. Лейки тут парят не просто так. Они копят росу, которую на рассвете разольют по окрестным лугам и лесам, чтобы травы и деревья проснулись. На человека роса действует так же, а бодрость мне не помешает – до полуночи, когда откроется Рынок, ещё далеко.

Миновав улицу Леек, я ощутил запах аролема – популярной местной пряности. Я вышел на последнее оживлённое место Города – переулок Калачей. Я ни разу не видел здесь ни одного калача, но в этом переулке до самой ночи можно купить горячее вино с аролемом, свежую плетёнку с мясом и брынзой, запастить орехами для долгих ночных прогулок или просто посидеть у огня. Желудок настойчивым бурлением дал понять, что он бы не отказался от орехов или даже хорошего куска жареного мяса. До Рынка оставалось пройти всего пару улиц, поэтому я обменял мешочек с гершем (заморской специей) на кружку горячего вина, толстую мягкую лепёшку и кусок мяса. Приткнулся со своей снедью возле костра и, сделав сосредоточенный на еде вид, стал прислушиваться к городским сплетням:

– ...А Марка-то, дочь пекаря, вот так же год назад ровно по улицам ночью шарашилась и пропала! Говорю тебе, странная эта ночь, что-то не то происходит!

– Ой, да сбежала эта Марка с кузнецом, и ничего тут таинственного нет!...

Вход в Полуночный Рынок открывался только раз в год, ровно в полночь и всего на два часа. Незнающему человеку найти вход было сложно, но некоторые умудрялись. Но, засмотревшись на чудеса и красоты Рынка, нередко не успевали выбраться обратно и оставались там. Судьба не из худших. Магии в мире Полуночного Рынка хватает.

Отряхнув крошки, я приготовился к последнему участку пути. Миновал переулок калачей и вновь погрузился в тишину. Только эхо моих шагов об узкую мощёную улочку. На последнем повороте я отогнал двух привязавшихся светлячков: входить в Рынок лучше в полной темноте. На всякий случай огляделся, что никто не привязался за мной следом, завёл часы, чтобы не застрять в Городе на целый год, и направился в самый тёмный тупик. С каждым шагом воздух становился более вязким, тишина менее звенящей, и вот уже вместо неё нарастает гул голосов, а темнота рассеивается. Я выдохнул. Я пришёл, куда нужно, и сделаю то, что должен.