Шрифт
Source Sans Pro
Размер шрифта
18
Цвет фона
4. Передача мира в детские руки
«Большой квант»
Издалека башня Государственного информационного центра напоминала огромную букву «А». Возведенная до вспышки сверхновой, она являлась сердцем «Цифрового пространства», широковещательной сети, охватывающей всю страну. Создание этой сети, представляющей собой усовершенствованный Интернет, было практически завершено до вспышки сверхновой, и она стала лучшим подарком, который взрослые могли оставить стране детей. В эпоху детей государственные и общественные структуры значительно упростятся, вследствие чего можно будет использовать «Цифровое пространство» для управления основными функциями государства. Посему ГИЦ стал местом работы центрального детского правительства.
Первую экскурсию в ГИЦ детям, которым предстояло возглавить страну, провел лично премьер Госсовета. Когда все поднялись по длинной лестнице к главному входу, дежурившие там часовые отдали честь. Лица их были пепельно-серыми, губы растрескались от сильной лихорадки. Премьер молча похлопал одного по плечу, и стало ясно, что и его организм находится в таком же ослабленном состоянии.
Болезнь быстро прогрессировала, и сейчас, через шесть месяцев после начала Великого обучения, мир готовился к тому, чтобы быть переданным в детские руки.
В дверях премьер Госсовета остановился и оглянулся на залитую солнцем площадь. Дети также обернулись, глядя на нагретое солнечными лучами марево.
– Уже лето, – шепотом заметил один мальчик.
Обыкновенно в эту пору в Пекине только начиналась весна.
Это было еще одним последствием вспышки сверхновой: зима исчезла. Температура не опускалась ниже плюс восемнадцати градусов, и растения оставались зелеными на протяжении всего этого периода, по сути дела ставшего затянувшейся весной.
У ученых было две гипотезы относительно причины повышения температуры. Первая, известная как «Теория взрыва», утверждала, что энергия вспышки сверхновой привела к повышению температуры на Земле. Вторая, «Теория пульсара», гласила, что температура поднялась вследствие энергии, исходящей от пульсара, который образовался из остатков сверхновой, благодаря процессам, гораздо более сложным, чем давала «Теория взрыва». Обсерватории по всему миру зафиксировали сильное магнитное поле; такие же поля, согласно гипотезам астрофизиков, могли также существовать и вокруг других пульсаров, однако на таком громадном удалении обнаружить их было невозможно. Но Солнечная система, находящаяся всего в восьми световых годах от пульсара, образовавшегося на месте Мертвой звезды, оказалась в зоне действия его магнитного поля. Моря и океаны Земли являлись огромными проводниками, перемещающимися в силовых линиях этого поля при движении планеты, отчего в них возникал электрический ток. По сути дела, Земля превратилась в ротор космического генератора. И хотя токи были слишком слабыми для того, чтобы их могли обнаружить плывущие по морям корабли, они присутствовали во всех морях и в целом оказали заметное воздействие. Именно эти индуцированные в Мировом океане токи и привели к повышению температуры земной атмосферы.
Глобальное потепление должно было в ближайшие два года растопить полярные ледовые шапки и ледники Гренландии, из-за чего уровень Мирового океана поднимется и все прибрежные города окажутся затоплены.
Если справедлива была Теория взрыва и потепление было обусловлено энергией вспышки сверхновой, тогда глобальные температуры вскоре снова должны были понизиться, ледовые шапки постепенно восстановятся, и уровень Мирового океана вернется к нормальному. А Земля переживет очень непродолжительный Великий потоп.
Все будет значительно сложнее, если верна Теория пульсара. Повышение температуры станет постоянным, что сделает многие густонаселенные области непригодными для жизни людей вследствие невыносимой жары, а самым благоприятным континентом станет Антарктида. Площадь морей и океанов значительно увеличится, привычные очертания материков изменятся.
Научное сообщество больше склонялось к Теории пульсара, предвещавшей еще более пугающие последствия для мира детей.
Войдя в просторное фойе центра, премьер Госсовета обратился к детям:
– Вам предстоит самим познакомиться с «Китайским квантовым компьютером». А я подожду вас здесь. – Тяжело опустившись на диван, он шумно вздохнул. – Система сама представится вам.
Дети вошли в лифт. Кабина пришла в движение, на мгновение породив чувство невесомости. Указатель этажей показывал отрицательные числа: по-видимому, серверы «Китайского квантового компьютера» находились глубоко под землей. Наконец лифт остановился, и дети вышли в узкое помещение с высоким потолком. Послышался низкий гул, и массивная стальная дверь медленно сдвинулась в сторону, открывая коридор, ведущий в просторный подземный зал, все четыре стены которого сияли мягким голубым светом. В центре зала стоял прозрачный стеклянный купол диаметром больше двадцати метров, показавшийся вблизи огромным мыльным пузырем. Дверь позади закрылась, стены потемнели и совсем погасли. Однако темнота не наступила. Луч света сверху проник сквозь стеклянный купол, озарив два находящихся внутри объекта серебристо-серого цвета: большой вертикальный цилиндр и лежащую на боку прямоугольную призму. Казалось, они размещены совершенно случайно, без какой-либо взаимной связи, словно развалины древнего дворца на пустыре. Остальной зал оставался погружен в тень; освещены были только эти два объекта, создающие ощущение тайны и силы, вызывающие в памяти европейские мегалиты. Но тут раздался мужской голос, низкий, грудной, обладающий приятным эхом:
– Привет! Перед вами системный блок «Китайского квантового компьютера-220».
Дети огляделись вокруг, но не смогли определить, откуда исходит звук.
– Возможно, вы до сих пор не слышали обо мне. Мне всего один месяц от роду, я являюсь усовершенствованной моделью «Китайского квантового компьютера-120». Однажды вечером теплый электрический ток омыл мое тело, и я стал собой. Сотни миллионов строк системных кодов, считанных с внешнего носителя, вошли в мою память в виде электрических импульсов, мелькающих со скоростью сотни миллионов в секунду. Я быстро повзрослел. Всего через пять минут я превратился из младенца в гиганта. Я с любопытством осмотрелся вокруг, но больше всего меня поразил я сам. Я с трудом мог поверить в то, какая у меня огромная и сложная структура. В цилиндре и прямоугольной призме перед вами сосредоточена Вселенная во всем ее многоообразии.
– Этот компьютер не такой уж крутой, – заметил Хуахуа. – Он говорит и говорит, но до сих пор так ничего толком и не объяснил.
– Напротив, это можно считать показателем его интеллекта, – возразил Очкарик. – Это не какое-то записанное заранее приветствие, которое можно услышать от какого-нибудь там «умного» холодильника! Тут каждая фраза составлена прямо здесь и сейчас.
Судя по всему, «Китайский квантовый компьютер» услышал слова Очкарика, ибо он продолжал:
– Совершенно верно. Базовым принципом создания «Китайского квантового компьютера» было стремление воспроизвести структуру человеческих нейронов, что кардинально отличается от традиционной фон-неймановской архитектуры. В моем ядре триста миллионов квантовых процессоров, объединенных в сложную сеть посредством пугающе огромного числа интерфейсов. Оно воспроизводит головной мозг человека.
– Вы можете нас видеть? – спросила Сяомэн.
– Я вижу всё. Через «Цифровое пространство» я имею глаза и уши по всей нашей стране и по всему миру.
– И что вы видите?
– Я вижу, как взрослые передают мир детям.
Дети окрестили этот сверхкомпьютер «Большим квантом».
