Отзывы о книге Вечер у Клэр. Ночные дороги (сборник)

Это было в далекую эпоху мечтателей, в России семнадцатого и восемнадцатого годов.

Открываю для себя дивный мир рассказов Гайто Газданова. Первые, из прочитанных мной, были написаны в годы Второй мировой, в оккупированном немцами Париже, и позже. Меня поразило, что в каждом рассказе смерть. Словно один и тот же рассказчик бродит по планете, в основном по планете Париж, и наблюдает, подслушивает, собирает и фиксирует в своем блокноте разные случаи не загадочных и не насильственных смертей, а самых обычных, пусть и очень печальных. Смерть и рассказчик — неизменные спутники всех рассказов Газданова.

Ранние рассказы Газданова, как оказалось, разительно отличаются по стилю, атмосфере и настроению от поздних. Они очень похожи на стихи поэтов Серебряного века. Это какие-то "Ананасы в…

Газданов отличается от прочих русских писателей первой волны эмиграции: старшее поколение состоялось ещё в России, связывало с ней свои чаяния и надежды, поэтому потерю родины переживало как величайшую трагедию. Газданов же на момент бегства из России был ещё совсем юн и тяготы эмиграции, по-видимому, пережил легче, найдя, к тому же, и силы, и дерзость состязаться в писательстве со звёздами Серебряного века.

Неназванный герой книги такой же, вслед за автором, джигит: крепок духом и телом, интеллектуально и культурно развит, и у него хватает сил, чтобы висеть над бездной, отделяющей его от парижского дна, на пальцах одной руки. А обстоятельства располагают к падению: еженощно таксуя по Парижу, он сталкивается с самыми кончеными людьми: проститутками и алкоголиками, опустившимися…

Вот и закончилось это увлекательное, полное тонкой красоты чтение двух произведений Газданова. Каждое из них стало для меня лучиком света в этом периоде, оставив нежные воспоминания. Вторая половина февраля выдалась трудной, я почти не читала, но рядом со мной был Газданов. Его поразительные описания, красивейший язык, особая атмосфера—всё в нём я полюбила. Долгое ожидание чтения этого автора оказалось оправданным: он сразу стал моим.

«Вечер у Клэр» я буквально проглотила. Особенно впечатлило, как чувственно он описывает моменты:

«Больше всего я любил снег и музыку. Когда бывала метель и казалось, что нет ничего — ни домов, ни земли, а только белый дым и ветер, и шорох воздуха, и когда я шел сквозь это движущееся пространство, я думал иногда...»

Или:

«Я особенно любил смотреть, как во время…

Гайто Газданов много лет работал ночным таксистом в Париже, и книга его представляет собой наблюдения "постороннего" жизни города и людей в нём.

Вообще "наблюдения таксиста" -- это часто используемый демагогический жанр. Его обожают политики, когда хотят подкрепить свою завиральную идею "мнением народа": вот, дескать, ехал я из аэропорта, и таксист мне рассказал... Далее следует любая ахинея, с которой трудно спорить за неимением под рукой того самого "народа". Здесь случай совсем другой. Гайто Газданов сам таксист, и он рассказывает нам о своих собственных мыслях. Я-то опоздал, но при желании с ним можно было обменяться мнениями -- не как с теми воображаемыми таксистами. Автор по праву может претендовать на объективность, поскольку он тот самый "Посторонний", о котором писал Камю. Более…

Глубоко экзистенциальный роман. Роман тягучий и медленно меланхоличный. Роман отказа от поиска себя и проявления себя во вне. Роман принятия себя внутри без бесконечных попыток изменить, подстроить и воспитать.

Книга начинается с яркого контраста противоположностей: белый конь - чёрная кобыла, 16-ти летний мальчик толком не умеющий стрелять - взрослый мужчина, закалённый в бесконечных боях гражданской войны, член одной из множества вооружённых разбойных банд, Мурманск - юг России. Антиподы, зеркальное отражение, но...

Какой общий цвет улавливает глаз, когда видит чёрно-белое изображение? Серый. Что видит человек, отражающийся в зеркале? Самого себя..

Что есть насилие и что - добродетель? Спортивный бой на ринге - насилие? Убийство члена криминальной банды - хорошо? А если этот бандит, твой…

После “Вечера у Клэр” я не строила особенных ожиданий от произведений Гайто Газданова, но “Призрак Александра Вольфа” сумел полностью перевернуть мое впечатление о творчестве писателя.

Во время чтения меня преследовали стойкие ассоциации с “Героем нашего времени” Лермонтова, а именно с последней главой романа под заглавием “Фаталист”, которую частенько рассматривают как самостоятельное произведение. У повести Гайто Газданова то же самое настроение: предчувствие злого рока, неизбежность и неотвратимость смерти и полная предопределенность трагедии человеческой судьбы.

Эти мотивы проходят сквозной линией через всю канву повествования, и мы, читатели, волей-неволей проникаемся теми же тяжелыми чувствами, которые преследуют двух главных героев.

История противостояния героя-рассказчика и…

Сосуд она, в котором пустота (с) Заболоцкий

Как правило, в искусстве шрам бывает у плохих героев и олицетворяет их душевное уродство. Вот и здесь он как бы является клеймом, выставленным героине за то, что она слишком далеко зашла. Правда, он почему-то всё ещё возбуждает нездоровый интерес главного героя. Но дело не в этом. Я что-то никак не могу вспомнить других злодеев со шрамом! Помогите! А вот положительных героев со шрамами я помню несколько – Жоффрей (Анжелика - вот это была действительно роковая женщина), Гарри Поттер, ну и, конечно же, Георгий Иванович! Правда его шрам не пригодился.

Здесь главная героиня гораздо порочней чем в «счастье» (где, кроме измены мужу, ее и упрекнуть то не в чем). Наташа же настоящая роковая женщина – она коварна, властна, безумно привлекательна и…

А счастье только знающим дано (с) Бунин

Продолжил знакомство с Газдановым с помощью рассказа «счастье». Но и тут не посчастливилось.

Рассказ длинный, кое-где философичный, кое в чем психологичный.

На этот раз не эмигранты, а настоящие французы. И не абы какие, а из высшего общества!

Допустим. Правда непонятно почему они здороваются и извиняются французскими словами. Ведь они же и так разговаривают по-французски?

Отступлю на секунду и скажу, что такой неряшливости в этом (и трех других прочитанных рассказах) много. В основном это выражается в стилистике - некоторые слова мне показались неточно подобранными, некоторые предложения - как-то неаккуратно составленными. То есть я могу себе такое позволить (а я иначе и не умею) здесь на любительском сайте читателей, но это же профессиональный…

Мы умрем как пехотинцы, Но не прославим ни хищи, ни поденщины, ни лжи. (С) Мандельштам

Этому короткому рассказу можно найти сколько угодно толкований.

Может быть автор пытался показать как жалки и убоги эмигранты, пытающиеся сохранить лицо. Это бывшие люди, помнящие прошлое достоинство. Только один из них работает - это бородатый писатель Мария. Не Ремарк. Не Рильке. У тех Мария было вторым, дополнительным именем. А этот - просто Мария.

Любители эмигрантской прозы смогут поохать над тяжкой долей героев. И как ребенку подобных эмигрантов мне наверное должно быть особенно тяжело читать как писатель подрабатывает унизительной халтурой, псевдолитературной подёнщиной. Но я этого видел достаточно и уже выработал иммунитет. Инженеры, переквалифицировавшиеся в сторожей, врачи, ставшие санитарами,…