Отзывы о книге Полное собрание романов и повестей в одном томе (сборник)

По глубине, насыщенности смыслами, трагизму и Вечности в русской жизни....я даже не могу и вспомнить, что в русской классике есть подобное произведение. "Карамазовы" - да, "Тихий Дон", "Поднятая целина" - да. Конечно, есть что-то ещё, не может не быть.

Пишу именно отзыв, пытаюсь описать первые впечатления, чувства. Не прочел ни странички критики на произведение, чистый лист.

Оттолкнемся от "социальности". Не той, производящей впечатление какой-то социальной сатиры, даже, возможно, гротеска, нет, не об этом речь. Без нескольких лет, прошло столетие от придумано-реальных событий. Посмотрим иначе: сто лет - век, но мы размышляем над произошедшем, мы пытаемся осмыслить, отрефлексировать произошедшее сто лет назад. Иной взгляд на произошедшее, иной вариант этой рефлексии. Потому что советский…

Довольно странная книга, хорошо, что хоть не велика по объему. Но все равно у меня была досада, что потратила зачем-то на нее два вечера… И ладно бы мне это задали читать как студентке филфака, так нет же! Сама изволила. Впрочем, из плюсов могу отметить хороший слог, много красиво-остроумных фраз, которые хочется тут же сунуть в свой гербарий классных фраз. Но на этом плюсы заканчиваются. Весь текст представляет собой большущий памфлет, едкую сатиру на строителей коммунизма первой пятилетки. Книга написана в 1929-1930 гг, она не была опубликована, автор подвергался гонениям и книга увидела свет лишь в годы перестройки, когда критиковать соцреализм стало можно и нужно. Из-за этого сарказма книгу и не печатали в СССР.

Книга практически без сюжета. Аллегории и аллюзии громоздятся и…

Прежде всего, роман Платонова совершенно реалистичен: каждый, кто даст себе труд хотя бы неглубоко ознакомиться с биографией автора и историей того времени, увидит, как точно отображает платоновский текст идейно-социальные и бытовые реалии, он буквально вырастает из реальности; все, что описывается в «Чевенгуре» происходило или могло происходить. Всё неслучайно, включая названия и фамилии: например, «чевенгур» исследователи рассматривают как гротескное слово, сложенное из курско-воронежских диалектизмов «чева» (обносок лаптя) и «гурчать» (шуметь, громыхать), а «чепурный» – тоже от диалектного «важничать, чваниться». Платонов добросовестно-точен в деталях, и благодаря этому произведение доступно для изысканий любителей исторического контекста. Скажем, борьба конца 20-х с большевистской…

Решила прочитать перед очередным экзаменом по руслиту «Котлован» Платонова. О произведении и его значимости слушала много и часто, поэтому было решение ознакомиться с ним в кратчайшие сроки, и, ура, я прочитала эту книгу за день.

Наверное, сейчас было неподходящее время для знакомства с этой работой: в последние дни я постоянно думала о смысле жизни и вот тут взяла книгу, пропитанную духом смерти. Серьезно, она буквально присутствует на каждой странице, она проникает во все живое и опустошает его. ОСТОРОЖНО, СПОЙЛЕР!
Сцена, поразившая меня: собака буквально начинает поедать еще живую лошадь, откусывать от нее куски. Для меня это стало олицетворением того, как смерть может легко отобрать то, что, казалось бы, принадлежит миру живых. 

Были мысли, которые также оказались мне близки. О…

Читала и терпела, а сейчас пишу и боюсь. Да, Платонова считают своеобразным и разным писателем на большого любителя. Понимаю и ощущаю то же самое, ибо от рассказа к рассказу он вызывал во мне разные и часто противоположные чувства. И скажу больше - даже в этом романе, который многие считают центральным в творчестве писателя, моё мнение менялось от восторга до желания бросить чтение. Однако, я справилась и осталось высказать свою, быть может, неверную точку зрения, но личное восприятие - это первое, что важно в художественной, а не научной литературе, ибо от писателя посыл, а от нас прочтение...

На мой взгляд, в романе описан самый настоящий постапокалипсис, случившийся со страной после революции. Придуманный строй под названием коммунизм неплохо был описан создателями на бумаге, но никак…

Аннотация к книге сразу сообщила мне заглавными буквами, что это ЗАПРЕЩЕННОЕ когда-то произведение талантливого писателя, классика МИРОВОЙ прозы и ШЕДЕВР ОТЕЧЕСТВЕННОЙ антиутопии, из чего сразу стало понятно, что сейчас мне опять расскажут о кровавом совке, ибо чем громче крик, тем больше грязи выльется на советское прошлое. Тоскующий рабочий Вощев присоединяется к артели, которая роет котлован для великого здания будущего. Сюда должен переселиться местный пролетариат, а в перспективе и трудящиеся всего мира. Проект здания постоянно меняется, не закончив строительства, рабочие отправляются в деревню организовывать колхоз; котлован становится шире и глубже; светлое будущее оборачивается потоком страданий и смертей. Книга написана избыточным, намеренно неправильным странным языком, который…

Читать «Котлован» Платонова было очень тяжело. Всё вокруг — мрак и безнадёжность. Люди копают землю, надеясь найти счастье, но создают только пропасть, которая их же и поглощает.

Сцены с Настей пугали больше всего. Маленький ребёнок, такой чистый и светлый, оказывается в этом жестоком мире, где её надежды просто не могут выжить. Это было больно и страшно читать.

После книги остаётся чувство пустоты. Она потрясает, но её мрачность долго не отпускает.

Весь роман воспринимался мной как монолог одной неспокойной души, живущей в атмосфере экзистенциального ужаса.

Условно он состоит из трёх частей: роман-взросление, роман-приключение и роман-утопия.

Часть о становлении главного героя (а голос Александра Дванова звучит таковым) впечатлила меня двумя вещами. Когда приёмный отец Александра покидал деревню, он был последним жителем, и на окраине ему попался ветхий дом, из дымоходной трубы которого рос подсолнух, тянущийся к солнцу. Картина жизни среди смерти. То чувство, что у Маркеса в "Сто лет одиночества" падало с неба жёлтыми маргаритками вместо дождя.

И вторая сцена, когда биологический отец Александра от неутомимого любопытсва жизни и смерти, от тоски уходит на дно озера, посмотреть, правда ли там пропавший город Китеж, куда вход только…

«Котлован» Платонова мне всегда казался сложным. Ещё со школы я помню, как текст не шёл, оставляя после себя чувство усталости. Спустя годы «Котлован» всё ещё даётся мне с трудом, но теперь это другой опыт. Это не столько чтение, сколько борьба. С самим текстом, с его безнадёжностью, с ощущением, будто каждое слово лежит в сердцевине металла, холодного и безжалостного.

Книга о людях, которых лишили не только смысла, но и права его искать. Язык Платонова лишает простоты: предложения короткие, часто сбивчивые, а слова словно выдираются из земли, будто они — те самые лопаты, которыми герои роют котлован. Этот рваный стиль утомляет и одновременно захватывает. Не всегда понятно, что написано, но всегда понятно, что чувствуется.

Там, где кажется, что сюжет вот-вот исчезнет, вместо него приходит…