Отзывы о книге My Struggle, Book One

КАРЛ УВЕ КНАУСГОР "ПРОЩАНИЕ.МОЯ БОРЬБА."
@sindbad_publishers 2019
"Я считал,что все люди одинаково достойны уважения и что внутренние качества человека всегда важнее внешних. Одним словом,я был за глубинное против поверхностного,за всё хорошее против всего плохого,за мягкое и против жёсткого ".
Сколько нас таких? Людей,замечающих малейшее движение души в глазах за опущенными ресницами, людей, умеющих чувствовать тысячи нюансов одного настроения именно у этого человека именно в этот день. Людей,способных найти прекрасное даже в замёрзшей луже или услышать нечто особенное в будничном приветствии "Здравствуйте". Нас мало. Потому что,как правило, мы друг друга не чувствуем,не замечаем..
Карл Кнаусгор - первый писатель на моей памяти ,который выводит свои субъективные ощущения от жизни на новый…

Моя первая аудиокнига.Всем советую.

Карл Уве Краусгор – норвежский писатель, известный, прежде всего, автобиографическим циклом книг «Моя борьба», который состоит из шести томов. Первая книга, «Прощание», о которой пойдет речь сегодня, рассказывает нам о детстве и юности автора, делая большой акцент на его взаимоотношениях с отцом. Кроме этого, он рассказывает и об отношениях с матерью, и о своих подростковых увлечениях, первых вечеринках и гулянках.

Сложно писать отзыв на эту книгу по причине ее неоднозначности для меня. С одной стороны, читать было действительно интересно. И об отношениях с родителями, особенно, с отцом, и о подростковых увлечениях, и о взрослении в целом. Любопытно наблюдать как взрослый человек спустя годы вспоминает о своем детстве, анализирует себя и свои поступки, свой характер, пытается понять,…

 Я не знаю, зачем мне было читать эту книгу. И зачем я вообще взяла ее в раздаче на litres, не знаю тоже. Наверное, захотелось в загадочную скандинавскую душу заглянуть поглубже. А вообще, иногда книги находят нас сами, такие дела...

Меня ведь тоже в среднем возрасте стали посещать сожаления о том, что мое сознание, а вместе с ним и память, опыт, чувства, характер (да что там - моя личная Вселенная! ) когда-нибудь исчезнут. Написать шеститомную исповедь-автобиографию, пожалуй, вполне себе способ сохранить себя и жить вечно. Выговориться хорошенько. Одновременно ЧСВ и самотерапия получается. Сэкономил на психотерапевте и при этом обеспечил семью на весь остаток жизни, да еще и бессмертие себе обеспечил.

Это по сути дневниковые записи обо всем на свете, но сетературой их назвать язык не…

Неспешная автобиографическая история о прощании со своим отцом, наполненная воспоминаниями о непростых отношениях, о взрослении, о том, как под ненавистью на самом деле скрывалась нужда в признании. Нет и не будет резких сюжетных поворотов, будут только правдивые эмоции, вытащенные автором изнутри наружу. Мне скорее понравилось, но немного утомила монотонность произведения. У каждого из нас есть какая-то история - достаточно взглянуть в зеркало и заглянуть по-честному в глаза, только должно хватить смелости хотя бы самим себе эту историю рассказать.

Сначала о цифрах: 450 тысяч экземпляров его 6-томного романа "Моя борьба" были распроданы в 5-миллионной Норвегии. То есть каждый десятый норвежец её хотя бы купил. Трудно представить, что в России тиражом в 14 миллионов будет раскуплен отечественный писатель, даже самый раскрученный (Донцову не предлагать).

О самом авторе я мельком читал ранее, но случайно наткнулся на текст и не смог остановиться. Книга начинается вроде незамысловато: "Сердце живет просто: оно бьется, пока может" - дальше чтение пошло самом собой и безотрывно. Его книга - вроде роман, но собственно романного в ней очень мало. Вроде автобиография, но это слишком большое упрощение, стягивание сюжета в что-то скучное и предсказуемое. Кнаусгор - хороший манипулятор, он надевает на тебя костюм аквалангиста и ты плывешь в…

«Я не хочу никого подпускать к себе близко, не хочу, чтобы меня кто-то видел, а потому так всё и сложилось: никто ко мне не приближается, никто меня не видит. Вероятно, это и отпечаталось на лице, сделав его застывшим и до того похожим на маску, что даже мне самому, когда я случайно замечу его отражение в витрине, не верится, что это я».

Я не особо жалую автобиографическую прозу, отчего – не знаю. Мне нравится изучать биографии, дневники и письма симпатичных мне личностей, но вот чтобы браться за автобиографии – нет, это совершенно не моё. Однако, так уж вышло, что этой весной автофикшн внезапно ворвался в мою жизнь – и, кажется, занял в ней особое место, доказав, что я зря обходила его стороной: в марте я начала копенгагенскую трилогию Тове Дитлевсен, а теперь взялась за шеститомник Кар…

О книге и авторе узнала случайно, через свою подписчицу. Она же любезно поделилась 1 томом в электронном виде. За это отдельное спасибо. С первых страниц на меня накатила волна отвращения, сродни той волне, которая накатывает при прочтении «Парфюмера». Хотелось закрыть книгу и пожалеть о выборе, но переступив через себя, продолжила. Через час чтения я провалилась в свои болезненные воспоминания о детстве и все повествования Карла ушли на второй план. Строки романа стали фоном моих собственных чувств и мыслей. Наши биографии в чём-то схожи. Только тот, кто рано потерял родителей и прошёл через нищету, глубоко поймут и прочувствуют произведение. Я благодарю автора за столь смелый и откровенный рассказ о простой жизни! Мне и самой захотелось опубликовать свою биографию, пусть и не для…

С точки зрения жанра "автофикшн", к которому относят "современного классика" норвежского писателя Кнаусгора, звезду европейской литературы, два тома семитомника которого вышли на русском, у меня много вопросов и сомнений. Автофикшн как формат, как жанр все-таки предусматривает чуть более глубокое личное погружение, более подробное всматривание в свою жизнь, чуть более укрупненную оптику. Здесь же перед нами вполне традиционный роман с достаточно вольной структурой и упором на внутренние, да и внешние тоже, переживания героя.

Если говорить про автофикшн, то не раз я ловил себя на грубоватом, впрочем, сравнении, что Эдуард Лимонов писал и глубже, и живее, и талантливее, и, что главнее в этом жанре, — оригинальнее. Его "Эдичка" недостижимая высота автоискусства. Прости, Карл Уве.

Но Кнаусгору…