Цитаты из книги Волчья хватка

– Слушай, Витюль, – миролюбиво начал Ражный. – У этих крутых в запасах сыр был, зеленый такой, с плесенью. В холодильнике лежал и куда-то исчез. Ты не видел? Герой за все время жизни на базе в воровстве замечен не был и если брал водку, то только сливая опивки из рюмок. – Видел, – неожиданно признался Герой. – Это рокфор,…

Оставалось немного, чтобы преодолеть земное притяжение, когда издалека, из мира, ушедшего в небытие, ворвался душераздирающий вопль. Так кричат смертельно раненные травоядные, ибо хищники чаще всего умирают молча.

«Жалко, не свиделись перед моей другой дорогой. Береги Ярое сердце. Я свое утратил, а когда – не увидел. Взлетай нетопырем, да не забывай приземляться. Но лучше рыскай серым волком. Схорони ногами на север, с Валдая привези камень, на котором я всегда грелся на солнце. И поставь на мою могилу. Остальное тебе все сказал,…

Поединок в роще проходил без судей, свидетелей и публики; араксы не искали тут денег и славы, а потому бились по правде.

Первый мужчина закладывает… души всех будущих детей, которых потом родит женщина, независимо от кого. Генетический код, тончайшую материю разума и сердец для всего потомства… И ещё… Он делает её матерью. Даёт то, чего нет ещё у девственницы — ген материнства. Я хочу, чтобы души моих детей стали продолжением моей души.…

Ему было нестерпимо больно, и потому он спешил уйти подальше с глаз вотчинника, чтобы где-нибудь в укромном месте, в одиночестве покряхтеть, постонать или даже поплакать, если это поможет.

1_) Смерть наступила из-за крайнего противоречия между душой и телом, не совместимым с жизнью. (Стр. 20). 2_) Но природа имела свои законы, не схожие с представлениями современного человечества, и продолжала по ним жить. … Лишь обнищавшие духом люди были способны из страха и собственной неполноценности возвысить трусость…

Однажды вдруг подумал, что значит войти в раж? Это ведь способность входить в особое психическое состояние, верно? Но управляемое состояние, а не просто пьяный кураж или затмение рассудка

И уловил момент полной прострации, когда подступала лёгкая, полупрозрачная дрёма. Был великий соблазн продлить мгновение, и у него это не раз получалось, но сейчас следовало вновь включить сознание единственной фразой-мыслью: — Я — волк. Но не удерживать её более в голове — загнать в позвоночник и отныне думать только им.…