Отзывы о книге Антология русского рассказа (сборник)

Узнаю Чехова и его беспощадный сарказм в этой миниатюре на одну страницу. На сей раз направленный в сторону его коллег по цеху, горе - писателей его поколения. Нашему вниманию предоставляется сухой список штампов, рождённый в их недалекой фантазии, которую они направляли в литературное творчество, создавая проходящее чтиво. Это как современные экранизированные мыльные оперы с типичными героями, переходящими из сериала в сериал. Можно было бы и сейчас составить подобный список по современной литературе. И у меня бы наверное получилось, если бы я её читала. Но всё равно бы не стала, потому что не люблю сначала поглощать то, что не по душе, а потом об этом писать, ругать или сарказничать.

Зачем Антон Павлович читал такую литературу, понятно. Это в современном мире в интернете можно составить…

Вот так неожиданная встреча с Михаилом Булгаковым, которого очень давно не читала, но в поисках интересной цитаты для друга, прочитала небольшой рассказ из сборника "Записки юного врача". Автору 24 года и назвать юностью это можно с огромной натяжкой, однако он всего 48 дней назад окончил медицинский факультет и оказался в сельской местности в пункте-больнице с неопытным фельдшером и двумя опытными акушерками, а не в большом городе с квалифицированными специалистами в хорошо организованной больнице. За окном воет вьюга и хочется сбежать хотя бы в уездный город, но всё, что остается — пить крепкий чай и раз за разом пролистывать справочники.

В такую вот суровую ночь привозят трехлетнюю девочку Лиду, которую уже и не спасти, потому что у неё запущенный дифтерийный круп и ребенку осталось…

«Нам ли, нервным, слезливым фрачникам, променявшим мускул на идею, театралам, либералам et tutti quanti, описывать травлю волков? Нам ли? Выходит так, что нам... Делать нечего, будем описывать».

«Говорят, что теперь девятнадцатое столетие. Не верьте, читатель», – а как верить, когда люди наслаждаются зрелищем, которое не должно вызывать радости и удовольствия, но – смотри-ка... Красочные афиши, сверкающие бинокли, звон монет. В роскошных каретах и санях приехала целая толпа, и вот все эти люди сидели, кутались в соболей и лисиц – и сгорали от нетерпения. Шум, смех, гвалт. С каким-то совершенно нечеловеческим – или как раз человеческим?.. – чувством смотрела публика на деревянные ящики, в которых, дрожа от страха, голода и боли сидели те, кто, умерев, должны были порадовать человеков,…

Сильная, мастерски написанная короткая история о китайце, попавшем в нашу страну в переломный момент, во время борьбы красных и белых. Он в общем-то совсем не идейный, просто кушать хочется. И вот наш ходя (из рассказа я узнала, что так в дореволюционной России называли китайцев) примкнул к людям военным, обнаружив в себе талант меткого стрелка. Булгакову здорово удалось описать повадки и речь китайца, толком не знавшего русского языка. Рассказ вышел трагичный, но очень интересный и по языку, и по сюжету.

Это не просто какой-нибудь рассказ о наркотической зависимости, это болезненное исследование человеческой души, попавшей в плен к саморазрушению. Написанная в форме дневниковых записей молодого врача Сергея Полякова, повесть погружает читателя в мрачную атмосферу провинциальной больницы начала XX века, где эйфория морфия сменяется кошмаром ломки, а профессиональный долг – полным разложением личности. Булгаков, сам имевший опыт употребления морфия, с поразительной точностью и беспощадностью описывает физические и психологические муки, испытываемые наркозависимым.

Такой уверенный и многообещающий доктор Поляков постепенно превращается в тень самого себя, человека, одержимого лишь одной целью – очередной дозой. Автор не романтизирует наркотик, не пытается его оправдать, а наоборот,…

«Нет ничего легче, как убедить в какой-нибудь небывальщине глупого человека».

«Прекрасная, вечно весёлая, умная, посвятившая свою жизнь весёлому испанскому ничегонеделанию и искусствам, она до двадцати лет не пролила ни одной слезы...», – счастливая и беззаботная жизнь была у Марии, даже замуж она и то вышла по любви, неслыханное это дело... Вполне вероятно, что и дальше её жизнь была бы сплошной усладой – с вкраплениями печали, конечно, куда без этого, но всё же, – однако увы, на второй день свадьбы участь её была решена, ибо, заблудившись, она встретила некоего юношу – монаха Августина, который, узрев представшую пред ним молодую девицу с обнажёнными руками, освещённым лунным светом лицом и – вот это самое страшное – чёрными волосами, возопил: «Клянусь кровью св. Януария, что ты…

Читая его я испытала всю гамму возмущения. Что за родители, которые не растолковали маленькому ребенку, что Вертеп был в прошлом и его нет надобности искать сейчас?

Чему хорошему нас учит побег из дома поздней ночью, что оправиться искать неведанный Вертеп?

Как можно воспринимать то, что девочка встретилась ночью с незнакомым мужчиной поздней рождественской ночью и куда-то с ним отправилась? Это задел для хоррора, триллера. Но никак не для рождественского поучительного рассказа.

Я разочарована, раздосадована и крайне возмущена. Этот рассказа может только научить, как сбежать из дома и никогда туда не вернуться. Это был бы реалистичный финал.

Что будет делать маленький ребенок в рождественский день, если его слишком залюбили и заберегли окружающие его женщины: маменька, тетушки, нянечки и тд и тп? Сбежит потихоньку и отправится с местной детворой в путешествие по колядкам.

Своеобразный детский бунт в рождество. Можно назвать первое крещение во взрослую жизнь. Иногда мальчику нужно позволить веселиться и быть ребенку. А в нужный момент он включит воспитанного человека, ведь ему будет, что вспомнить в минуты воспитанности.

Небольшое, но очень тяжелое морально произведение. Еще тяжелее от осознания того, что прототипом покойного Сергея Полякова был сам Булгаков, страдавший морфинизмом.

В короткой повести ярко показаны все стадии падения человека: от первого укола, чтобы облегчить внезапную боль, до последней стадии морального (а отчасти и физического) разложения. Особых подробностей будней врача-наркомана тут не найти, но разве они так важны? Гораздо тяжелее наблюдать за метаниями морфиниста, осознающего, что попал в ловушку, что эта дорога ведет в никуда, в бездну, но не имеющего сил бороться с зависимостью, не могущего преодолеть собственную слабость, пережить ломку и вернуться на путь выздоровления... И ничто не может пересилить влияние божка в кристаллах: ни собственные мучения, ни унижения, ни страдания…