Нора Галь «Слово живое и мертвое» — похожие книги

Когда чеховский "Вишневый сад" под пером чудака-переводчика превращается в мистера Черри Орчарда, легко найти ошибку и указать на несоответствие — хуже, если извращены не слова или фразы, а стиль. Стоит притушить жгучий эпитет, где-то уничтожить ритмичность, вытравить теплую краску, — и вот от подлинника ничего не осталось. Причем действовать переводчик может из лучших побуждений: копировать в угоду точности буквального — "рабственного" — перевода чуждый иноязычный синтаксис; или ненамеренно сделать текст худосочным, не осознавая,
что девушки бывают не только красивые, но еще и пригожие или хорошенькие, а человек — не только худым, но и сухопарым или тщедушным.
Перевод, говорит Чуковский, — искусство, которому нужно учиться, а его идеал точно уловил Н. В. Гоголь: "Переводчик поступил так, что его не видишь: он превратился в такое прозрачное стекло, что кажется, как бы нет стекла".

Когда чеховский "Вишневый сад" под пером чудака-переводчика превращается в мистера Черри Орчарда, легко найти ошибку и указать на несоответствие — хуже, если извращены не слова…

Максим Ильяхов и Людмила Сарычева на конкретных примерах показывают, что такое хорошо и что такое плохо в информационных, рекламном, журналистском и публицистическом тексте. Как писать письма, на которые будут отвечать, и рассылки, от которых не будут отписываться. Как создавать действенные и не вульгарные рекламные объявления. Как излагать мысли кратко, ясно и убедительно, без языкового мусора, фальши и штампов. Следуя рекомендациям в книге, вы научитесь писать понятно, увлекать читателей и добиваться доверия. Это обязательная книга для копирайтеров, авторов, редакторов, дизайнеров, программистов, менеджеров, предпринимателей, руководителей, служащих и всех, кто использует текст в работе

Максим Ильяхов и Людмила Сарычева на конкретных примерах показывают, что такое хорошо и что такое плохо в информационных, рекламном, журналистском и публицистическом тексте. Как…

Мы больше не слышим в кафе и ресторанах некогда популярное слово «фриштикать»; потихоньку забываем, что спутники могут не иметь отношения к космосу; лишь единицы вспомнят, как расшифровывается загс; и уж совсем никто, когда говорит: «Это меня ошеломило», не думает о богатырском шлеме. Любой живой язык вечно движется, вечно растет, а русский язык — «живой как жизнь».

Корней Иванович Чуковский (1882–1969) подарил детям множество прекрасных сказок, а людям, которым небезразличны история и судьба русского языка, — эту книгу. «Все мы, — говорит Корней Иванович, — должны биться за то, чтобы наш язык не сделался „мертвым как смерть“». А потому эта книга не просто сборник лингвистических наблюдений и анекдотов, но и увлекательный разбор вопросов, над которыми ломают копья и сегодня. Как сохранить чистоту и образность русского языка? Портят ли его заимствования и жаргонизмы? И почему канцеляризмы — самый страшный и опасный недуг, угрожающий русскому языку?

Мы больше не слышим в кафе и ресторанах некогда популярное слово «фриштикать»; потихоньку забываем, что спутники могут не иметь отношения к космосу; лишь единицы вспомнят, как…