Цитаты — стр. 7

Коммуникации развиваются с огромной скоростью, и вместе с ними развивается одна из древнейших способностей человека. Я убеждён, что завтра умение представлять свои идеи другим людям станет ещё более важным навыком, чем сегодня. Возможно, даже абсолютно необходимым:
* каждому ребёнку который хочет развить в себе уверенность;
* каждому выпускнику, мечтающим о значимой карьере;
* каждому, кто хочет добиться повышение на работе;
* каждому, кому важна какая-то проблема; * каждому, кто хочет приобрести репутацию; * каждому, кто хочет общаться с другими людьми, разделяющем его страсть;
* каждому, кто хочет стимулировать действия во имя перемен; * каждому, кто хочет оставить что-то после себя;
* каждому - и точка.

Все на нашей земле - простое и сложное, маленькие человеческие проблемы и нахождение великого пути к Богу, тайны нынешнего и будущего века – все все придут решается лишь загадочным, непостижимо прекрасным и могущественным смирение. Даже если мы не понимаем и смысла, если оказываемся к этому таинственным и всесильному смирению неспособными, оно само смиренно приоткрывается нам через тех удивительных людей, которые могут про вместить.

В одной древней монашеской книге рассказывается:
"Однажды старец взял сухое дерево и воткнул его на горе и приказал Иоанну ежедневно поливать это сухое дерево ведром воды до того времени, как дерево принесет плод. Вода была далеко от них. Утром надо было идти за нею, чтоб принести к вечеру. По истечении третьего года дерево прозябло и принесли плод. Старец взял плод, ринга в церковь к братии и сказал им: "Приступите, вкусите от плода послушания".

Доверие и послушание — главное правило общения между православным христианином и его духовным отцом. Конечно, по отношению далеко не к каждому духовнику можно проявлять полное послушание, да и духовников-то таких единицы. Это на самом деле непростой вопрос. Случаются трагедии, когда неразумные священники начинают мнить себя старцами и при этом повелевать, самонадеянно приказывать и, наконец, совершать абсолютно непозволительное в духовной жизни — подавлять свободу своих духовных детей.

Этот мир, полный радости и света, жил по своим, совершенно особым законам. Здесь помощь Божия являлась именно тогда, когда это становилось действительно необходимым. Богатство было смешно, а смирение — прекрасно. Здесь великие праведники искренне признавали себя ниже и хуже всякого человека. Здесь самыми почитаемыми были те, кто убегал от человеческой славы. А самыми могущественными — кто от всего сердца осознал свое человеческое бессилие. Здесь сила таилась в немощных старцах, и иногда быть старым и больным было лучше, чем молодым и здоровым. Здесь юные без сожаления оставляли обычные для их сверстников удовольствия, чтобы только не покидать этот мир, без которого они уже не могли жить. Здесь смерть каждого становилась уроком для всех, а конец земной жизни — только началом.

Владыка встретил нас в своем кабинете, сидя в глубоком кресле. Мы по очереди подошли к нему под благословение и жалобно заныли про свою горькую долю. Владыка слушал, но с места не поднимался. Это нас сразу насторожило. Может, он хотел поподробнее выяснить все обстоятельства нашего бедственного жития, а может, у него самого с деньгами сейчас было не густо. Как бы то ни было, но мы заволновались. Отец Рафаил даже вытолкнул меня — как самого маленького и худенького — вперед. Но и это не подействовало. И тогда перед архиереем выступил отец Никита. Он никогда не был оратором, к тому же еще и заикался, но сейчас на него — по-видимому, от голода — снизошло вдохновение:
— В-Владыко святый! — отчаянно начал он. — Какая жизнь, в натуре?! Держимся ваще на последних! Роги отваливаются! Денег — нет! Еды — нет! Зубы на полку ложим! П-покойников — и тех нет!
Владыка так и обмяк в своих креслах. А нам речь понравилась, и мы дружно закивали. Хотя, конечно, отец Никита от волнения несколько необдуманно употребил воспринятые им от отца Виктора выражения. А говоря о покойниках, он, разумеется, имел в виду денежные средства, которые поступают в храм за отпевания. Но все вместе вышло, наверное, слишком уж сильно для престарелого архиерея.

-В деревне у отца Никиты медведи иногда заходят прямо на крыльцо? - поведал отец Рафаил, прихлебывая чай.
- Неужели прямо на крыльцо? - поразились дамы....
-Лет пять назад на крыльцо моего храма действительно забежал заяц. С тех пор в рассказах отца Рафаила он постепенно превращался сначала в лису, потом в волка, а вот сегодня стал медведем.

По гибели достойного человека можно судить, насколько одряхлела мораль и окаменела наша душа, ибо, чтобы вразумить нас, обычной смерти уже мало. Господь через смерть Евгения Родионова, Николая Майданова, экипажа подводной лодки «Курск», героического личного состава шестой десантной роты из Пскова вразумляет нас, таким образом направляя на путь истины.

И еще к вопросу о советской власти. Как-то летней ночью я нес послушание дежурного на площади перед Успенским храмом. Звезды слабо мерцали на северном небе. Тишина и покой. Трижды гулко пробили часы на башне... Вдруг я почувствовал, что у меня за спиной кто-то стоит. Я испуганно обернулся. Это был отец Нафанаил. Он задумчиво смотрел в звездное небо. А потом спросил:
-Георгий, что ты думаешь о главном принципе коммунизма?
Псково-Печерский монастырь. Успенская площадь. 1983 год. Три часа ночи. Звезды...
Не дожидаясь ответа, отец Нафанаил так же в задумчивости продолжал:
-Главный принцип коммунизма - " каждого по способностям, каждому по потребностям". Но "способности", "потребности" - э ведь, как всегда, какая-то комиссия будет определять. А какая комиссия?.. Скорее всего - "тройка"! Вызовут меня и скажут: "Ну, Нафанаил, какие у тебя способности? Кубометров двадцать леса в день напилить сможешь! А какие потребности? Бобовая похлебка!.. Вот он и главный принцип..."

Где-то я видела картинку: преподобный Сергий — а вокруг такие страшные звери, всякие крокодилы около него. А он стоит и молится. Видели такую? А что это за крокодилы? Знаете? Это — бесы да человеческие страсти! Но молитва всех спасает. А судить будешь — нигде не уживешься, это — Богу мерзко. Сам за собой гляди!