Франц Кафка - электронные книги

Знаменитая повесть Франца Кафки с иллюстрациями культового аргентинского художника Сантьяго Карузо. В повести «Превращение» коммивояжёр Грегор Замза обычным утром находит себя в теле гигантского насекомого. Художник-символист Сантьяго Карузо вдохновляется творчеством Лавкрафта, Бодлера и По, а одним из своих учителей называет Врубеля. Его работы полны темных…

По завещанию Франца Кафки все его рукописи должны были быть уничтожены - и кто знает, каков оказался бы облик мировой литературы XX столетия, если бы ей не предшествовал "Процесс". Роман, опубликованный после смерти писателя, полный символов и фантасмагорий, на грани кошмарного сна и абсурда, - реальность, в которой мы живём, глазами провидца.

Франц Кафка (1883-1924) - самый загадочный европейский писатель XX века. Не получив должного признания при жизни, он завещал сжечь все до единого свои произведения. Однако благодаря лучшему другу сочинения Кафки все же увидели свет и впоследствии заняли достойное место в мировой художественной литературе, а их автор, по выражению Германа Гессе, считается "некоронованным королем немецкой прозы".
"Замок" - один из известнейших романов автора. Это сочетание реализма и причудливости, абсурда и таинственности. Не имеющий концовки, он, возможно, олицетворяет странствие души самого Кафки.

«Около двенадцати часов некоторые уже поднялись, поклонились, пожали друг другу руки, сказали, что было очень приятно, и вышли через большой дверной проем в переднюю одеваться. Хозяйка стояла посреди комнаты, подвижно кланяясь, а ее платье ложилось изящными складками…»

Сборник "Голодарь" (Ein Hungerkünstler) вышел в 1924 году после смерти Кафки. В него вошли четыре рассказа, написанные между 1921 и 1924 годами. Виртуозно переплетая фантастику и реальность, Кафка создает картину мира, чреватого для персонажей каким-то подвохом, неправильностью, опасной переменой привычной жизни. Это образ непознаваемого, враждебного человеку…

Каждый раз, открывая роман или рассказ Франца Кафки, важно помнить: эти книги взяты нами взаймы у невеселой жизни и неутомимого перфекционизма странного пугливого австрийца. По его завещанию все рукописи должны были быть уничтожены - и кто знает,

«Я стою на площадке трамвайного вагона, и у меня нет никакой уверенности насчет моего положения в этом мире, в этом городе, в своей семье. Даже приблизительно я не мог бы сказать, какие притязания вправе я на что-либо предъявить. Я никак не могу оправдать того, что стою на этой площадке, держусь за эту петлю, еду в этом вагоне, что люди сторонятся, пропуская вагон,…

«Вечером, когда ты, кажется, окончательно решил остаться дома, надел халат, сидишь после ужина за освещенным столом и занялся такой работой или такой игрой, закончив которую обычно ложишься спать, когда погода на дворе стоит скверная, так что сам бог велит не выходить из дому, когда ты уже так долго просидел за столом, что своим уходом сейчас удивил бы, когда и на лестнице уже темно и парадное заперто…»

«Обыкновенная история: вынести ее – обыкновенный героизм…»

«Вырваться из жалкого состояния легко, наверно, даже нарочитым усилием…»