Рецензии на книги — Эдмунд Уилсон

Данную рецензию я посвящаю замечательной и талантливой Beatrice_Belial

Читая чужие письма, иногда чувствуешь себя на месте Свидригайлова из Преступления и наказания, подслушивающего, как два человека, за тонкой дверью страницы, говорят и спорят о вечном, проговариваются о тайнах сердца.. Для любителя русской литературы, эстетическим гурманством является переписка твоего любимого автора с иностранцем, влюблённого в русскую литературу и изучающего русский язык, делающего забавные ошибки, путая "жестокость" и "жёсткость", спорящего с русским писателем и поэтом о законах русского стихосложения, спорящего о Пушкине, Жане Жене, Достоевском, Лолите, Ленине, которого Уилсон ценил, в отличии от Набокова, писавшего в "Даре", что Россию погубили два "Ильича" : Иван Ильич из "Обломова" и Владимир…

Потрясающая книга! Заглянуть в личное пространство любимого автора - бесценное удовольствие. Я всегда возвышала и буду возвышать Набокова, поскольку он - мой любимый писатель, мои альфа и омега в литературе. Его неподражаемый язык для меня как любимые песни, от которых никогда не устаешь. В этих письмах все сосредоточено, в основном, на литературных разговорах. О публикациях, которых оба автора добивались. О том, что находится у них в процессе. О тонкостях прозы и стихосложения на русском и английском языках. Кроме того, мелькают многочисленные разъезды, семейные дела, досадные болячки (зубная история Набокова заслуживает отдельной темы), достижения детей и, конечно, бабочки-бабочки-бабочки! Замечательная книга для тех, кто любит Набокова, эпистолярный жанр или и то, и другое.

Снобизм Набокова, который стал общим местом в его характеристиках, в конце концов сыграл с писателем злую шутку. Он попытался соперничать в снобизме с англосаксами и, естественно, потерпел неудачу. Пере-с-ть Э.Уилсона не удалось, и нарвался на подножку. Хотя сам, конечно, тоже хорош гусь», но стервецом он не был все-таки, а вот левак и законодатель литературных мод Э.Уилсон – был. (Говорят, что его разборы даже сыграли свою роль в том, что Набокова не выдвинули на Нобеля, его попытался выдвинуть Солженицын, к которому наш сноб относился пренебрежительно). Про Уилсона, помню, читал у американского леворадикального социолога Ч.Миллса. «Управление вкусами» - это тоталитарно. Да и изначально положение бедно эмигранта было ущербным, а тут еще бывший «Сирин» стал делать успехи и вызвал…

Знаете то чувство, когда на какой-нибудь вечеринке, где полно незнакомых людей, вы подходите к какой-то компании, где уже оживлённо идёт беседа, и стоите слушаете, время от времени участливо кивая и присипывая из бокала, и поглядываете вокруг, пытаясь понять, нет ли более интересных активностей. Подобные чувства я испытывала и при чтении этой книги, в которую вошло около 300 писем, большая часть которых была написана в период с начала 1940 по конец 1950. Честно говоря, ожидала я чего-то большего, но, возможно, та часть которую я ожидала, если и была, проходила в очных и телефонных разговорах. Письма же сохранили несколько скучные формальные попытки завязать знакомство, профессиональные советы по поводу того, где печататься, рассказы о попытках получить работу, бесконечные договоренности…

Динамичная переписка двух именитых писателей в не самый простой исторический период -- уже интересно. Сама по себе читается как реалистичный эпистолярный роман: подчеркнуто-официальное начало переписки, деловые обращения и просьбы, советы опытного англо-сакса своему коллеге-мигранту постепенно превращается в своевольные и дружеские письма, проникнутые симпатией и словами любви, а после -- на волне зависти к успеху, непонимания и обоюдоострого снобизма -- критически-едкие замечания, помыкания, упреки, ссоры.

Сначала виден покровительственный характер отношения Уилсона (Пончик - прозвище от мамы, закрепившееся в кругу близких друзей) к Набокову: начиная с языковых-переводческих советов, заканчивая щепетильными для людей их профессии вопросов денежных, премиальных. При этом не покидает…

Я всегда восхищалась людьми с прекрасным классическим образованием, к тому же имеющими талант и отменное чувство юмора. К ним принадлежат и Набоков и его адресат (и друг на протяжении многих лет) Эдмунд Уилсон. Читать их переписку — сплошное удовольствие и интеллектуальный оргазм. Люди с такой легкостью жонглирующие подтекстами, аллюзиями и литературными мистификациями — действительно боги. Отдельный интерес этой переписке придает то, что Уилсон, как и многие американцы того времени восхищался советской Россией, считая ее идеальным обществом и достойным примером для подражания США. Набоков же (напомню, его отец был членом Временного правительства) бежал от красного террора и не по наслышке знал о прелестях диктатуры советов. Уилсон же, как и множество прекраснодушных людей на западе той…

Если быть честным перед ещё неискушенным читателем, то активной переписке, в лучшем случае, 20 лет. С 1960 по 1971 — было катастрофически мало писем. Так мало, что пропадают целые года.

Владимир Набоков, никому неизвестный в Америке писатель, ещё не обосновавшийся на новом месте после фашистского наступления во Франции, обращается к рекомендованному ему Эдмунду Уилсону — опытному американскому журналисту, драматургу, писателю. Без всяких просьб и надежд. Набоков пишет, что рад знакомству, и после нескольких редким писем, при личной встрече, закрепляет его. С этого момента переписка двух корреспондентов становится непрерывной.

Безудержный интерес обоих к литературе и, конечно, к личности своего адресата — вот что важно. За этим очень занятно и полезно наблюдать. В письмах за 1940 год оба…