Новинки Владимира Карловича Кантора

В своей новой книге Владимир Кантор, писатель, доктор философских наук, профессор Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики», рассматривает одну из важнейших культурфилософских проблем преобладающего негативного отношения Запада к России, хотя русские писатели и поэты постоянно подчеркивали нашу европейскость, говорили о России как «второй Европе» (Тютчев). Россия дала своего Гомера и свою Илиаду («Войну и мир» Льва Толстого), а также писателя, масштабом и глубиной сравнимого с Библией (как писал Гадамер, есть два великих текста – Библия и Достоевский). В начале ХХ века страна экономически догоняла Европу, а в…

Владимир Кантор, доктор философских наук, ординарный профессор НИУ-ВШЭ, заведующий Международной лабораторией исследований русско-европейского интеллектуального диалога Национального исследовательского университета "Высшая школа экономики" (НИУ-ВШЭ), главный редактор журнала "Философические письма", в своей книге пытается уйти от националистического пафоса в анализе творчества великого писателя, показывая сложность его бытия в мире, ту сложность, которая и сделала его великим писателем. Перверсная нелюбовь Достоевского к Западу скрывала страсть и обожание западноевропейских гениев - Шекспира, Шиллера, Бальзака, а под копией "Сикстинской мадонны" Рафаэля он работал последние годы, под ней и скончался. Эти гении были его духоводителями, не говоря уже о постоянно читаемой им книге - Евангелии, пришедшем в Россию из Европы. Такой двуединый состав его внутреннего мира требует отчетливой артикуляции. Что и попытался сделать автор.

В своей новой книге Владимир Кантор, писатель, доктор философских наук, профессор Национального исследовательского университета "Высшая школа экономики", заведующий Международной лабораторией русско-европейского интеллектуального диалога, рассматривает одну из важнейших философских проблем русской мысли, проблему, пользуясь словом Пушкина, "самостоянья человека". Как полагал Чернышевский, от робеющего в "приказной избе" человека нельзя ожидать и духовной независимости. Русская философия, выраставшая из стихии общинности, где человек был очень ограничен в своих правах и возможностях - хозяйственных, экономических и политических, - искала основы для самостоянья. Общинность порождала, с одной стороны, произвол власти, с другой - бесовщину радикальных кружков, будивших произвол пугачевщины. Самое страшное случилось, хаос безумия победил разум. Наступил XX век, эпоха магическая, эпоха языческого иррационализма, безграничных диктатур, когда идея подменялась словом-заклятием, которое давало власть над вошедшими в историю массами. Как писал Г.П. Федотов, возвращение в мир свободы возможно только при возвращении разуму его водительского положения в составе духовной природы. Образ, привычный древности: разум - возница, управляющий колесницей страстей. Строго говоря, тезис B. C. Соловьева о том, что христианство есть торжество разума в мире, стал кредо русской мысли, боровшейся за самостоянье человека. Тема разума в русской культуре и есть проблема предлагаемой читателю книги. Автор подготовил эту книгу к своему юбилею, полагая, что 75 лет - это важная дата. В приложении он публикует несколько статей российских исследователей о своей научной работе, печатавшихся в периодике.

В своей новой книге Владимир Кантор, писатель, доктор философских наук, профессор Национального исследовательского университета "Высшая школа экономики", заведующий Международной лабораторией русско-европейский интеллектуальный диалог, рассматривает одну из важнейших философских проблем. Вся история культуры человечества, в том числе Европы и России как законной части Европы, пронизана мифами как структурообразующими скрепами сознания. Миф играет роль неоднозначную; важный как орудие в руках философа, к примеру Платона, он становится губительным, овладев сознанием толпы. Как писал М. Мамардашвили, в мифе нет проблем и все понятно, а потому он так востребован невежеством. Задача философа сделать мир заново непонятным, что возможно, лишь задавая вопросы себе и миру, не доверяя мифу как знанию. Мы привыкли к неким мифическим трактовкам, скажем, Пушкина, Чернышевского, так что человек массовой культуры даже и не хочет искать иного смысла, миф как бы дан навсегда и не требует проверки. И только философ, ученый открывает мир, "расколдовывает" его, избавляя от мифов. В книге автор пытается расколдовать несколько мифов: Пушкина, Горького, Тургенева, Керенского, и отвергнутых массовым литературоведением - Каткова и Чернышевского, а также явление революции, обросшей десятками прославляющих и проклинающих текстов, песен и картин. Без мифов жить сложнее, но это человеческая жизнь.

В своей работе Владимир Кантор, доктор философских наук, заведующий Международной лабораторией исследований русско-европейского интеллектуального диалога Национального исследовательского университета "Высшая школа экономики" (НИУ-ВШЭ) и ординарный профессор Школы философии того же университета, избирает темой своего исследования сопряжение литературы с философией.

В своей новой книге Владимир Кантор, писатель, доктор философских наук, заведующий Международной лабораторией исследований русско-европейского интеллектуального диалога Национального исследовательского университета "Высшая школа экономики" (НИУ-ВШЭ) и ординарный профессор Школы философии того же университета, дает своеобразный мастер-класс, показывая, что литература и философская рефлексия нисколько не противоречат друг другу. Одна из любимых идей автора - что только в философском контексте становится внятным художественный текст.
В этой книге он попытался реализовать это свое понимание культуры.

В книге предпринята попытка демифологизации одного из крупнейших мыслителей России, пожалуй, с самой трагической судьбой. Власть подарила ему 20 лет Сибири вдали не только от книг и литературной жизни, но вдали от просто развитых людей. Из реформатора и постепеновца, блистательного мыслителя, вернувшего России идеи христианства, в обличье современного ему позитивизма, что мало кем было увидено, литератора, вызвавшего к жизни в России идеологический роман, по мысли Бахтина, человека, ни разу не унизившегося до просьб о помиловании, с невероятным чувством личного достоинства (а это неприемлемо при любом автократическом режиме), - власть создала фантом революционера, что способствовало развитию тех сил, против которых выступал Чернышевский. Бесы заняли место реформатора (используя его нравственный капитал невинно загубленного человека). "В одной этой действительно замечательной биографии мы подошли к Древу Жизни, - писал Василий Розанов, - но - взяли да и срубили его". Слишком долго его имя окормляло его противников. Пора увидеть носителя этого имени в его подлинности, расколдовав фантом, который подарила ему злая судьба. По мере сил автор попытался это сделать.

Предлагаемая работа является продолжением книги "Посреди времен, или Карта моей памяти", вышедшей в 2015 году при поддержке Министерства культуры РФ и Союза российских писателей. "Посреди времен" была замечена критикой. Новая книга также является рядом очерков и эссе, связанных единой идеей и единым взглядом автора на мир, судьбой автора, его интеллектуальными путешествиями в разные части России и разные страны (от Аргентины до Германии). Поэтому название ее отчасти перекликается с предыдущей.

В новой книге Владимира Кантора, писателя и философа, доктора философских наук, ординарного профессора Национального исследовательского университета "Высшая школа экономики" (НИУ-ВШЭ), члена Союза российских писателей, члена редколлегии журнала "Вопросы философии" читатель найдет мемуарные зарисовки из жизни российских интеллектуалов советского и постсоветского периодов. Комические сцены сопровождаются ироническими, но вполне серьезными размышлениями автора о политических и житейских ситуациях. Заметить идиотизм и комизм человеческой жизни, на взгляд автора, может лишь человек, находящийся внутри ситуации и одновременно вне ее, т.е. позиции находимости-вненаходимости.

В романе "Крепость" известного отечественного писателя и философа, Владимира Кантора жизнь изображается в ее трагедийной реальности. Поэтому любой поступок человека здесь поверяется высшей ответственностью - ответственностью судьбы. "Коротенький обрывок рода - два-три звена", как писал Блок, позволяет понять движение времени. "Если бы в нашей стране существовала живая литературная критика и естественно и свободно выражалось общественное мнение, этот роман вызвал бы бурю: и хулы, и хвалы. С жестокой беспощадностью, позволительной только искусству, автор романа всматривается в человека - в его интимных, низменных и высоких поступках и…

Вниманию читателя предлагается второе издание книги Владимира Канто­ра - известного писателя, доктора философских наук, ординарного профессора НИУ ВШЭ, историка русской культуры - "Русская классика, или Бытие Рос­сии". Первое издание вышло девять лет назад, разошлось в течение недели, так что второе издание необходимо. Автор исходит из давно проводимой им идеи, что только имеющая высокую классику культура бытийствует в высшем смысле этого слова. Есть культуры этнографические - не более чем материал для по­левого исследования археолога или культуролога, и есть культуры, созидающие духовную жизнь человечества. Сам факт наличия высокой…

Новая книга Владимира Кантора, писателя и философа, доктора философских наук, ординарного профессора НИУ-ВШЭ, члена редкол­легии журнала "Вопросы философии", известного историка русской мысли, составлена из статей, публиковавшихся в течение последних де­сяти лет в разных сборниках и журналах. Вместе с тем все они подчинены решению одной проблемы - выяснению взаимоотношения мифа и ре­альности в русской культуре. В.Кантор рассматривает такие мифы, как "Москва - третий Рим", миф двойничества, миф "народная правда", миф "Серебряный век", миф "безымянная Русь" и пытается показать реальность, стоящую за этими мифами. На взгляд автора, главная…

Любовь почти всегда трагедия. Она нарушает человеческую обыденность, ломает привычные отношения. Очень часто она приводит к смерти. Эрос и Танатос всегда рядом. Автор в своем новом романе не выходит, да и не может выйти за пределы этого круга, очерченного человеческой судьбой.

Каждый настоящий писатель по сути своей автобиографичен. Его собственная жизнь является своеобразным опытным полем, на котором он исследует, пытается понять естество и сущность человека. И неважно, насколько отстранение, в каких образах он потом передает свои открытия. Гоголь как-то написал, что и Чичиков, и Манилов, и Ноздрев, и Хлестаков - все вышли из его души. Существенно, что художественный автобиографией отнюдь не означает пересказа реальных событий, случившихся с автором. Без сочинительства нет писательского произведения. Автобиографизм и художественная конструкция всегда есть единое целое. Автор известных романов "Крокодил", "Крепость", романа-сказки "Победитель крыс" предлагает вниманию читателя книгу повествований, связанных между собой темой жизни человека - его взрослением и старением. Если угодно, это книга о жизни, разбитая на ряд эпизодов, порой грустных, порой сметных, порой трагических. Говоря словами Пушкина, "собранье пестрых глав".

Предлагаемая вниманию читателя книга посвящена 80-летнему юбилею крупнейшего российского политолога и философа Игоря Константиновича Пантина. Отдавая дань многогранности и глубине сделанного мыслителем политико-философского вклада, авторы сборника самим выбором тем собственных статей старались либо очертить широту теоретических интересов юбиляра - признанного знатока "высокой" политической теории (статьи Б.К.Капустина, Т.А.Алексеевой, М.В.Ильина, М.М.Федоровой), либо сконцентрироваться на излюбленном предмете И.К.Пантина - русской политической философии (Г.Г.Водолазов, В.Г.Хорос, С.Л.Чижков, А.А.Кара-Мурза, В.К.Кантор, В.Н.Шевченко).

В книге В.К.Кантора, писателя, философа, историка русской мысли, профессора НИУ-ВШЭ, исследуются проблемы, поднимавшиеся в русской мысли в середине XIX века, когда в сущности шло опробование и анализ собственного культурного материала (история и литература), который и послужил фундаментом русского философствования. Рассмотренная в деятельности своих лучших представителей на протяжении почти столетия (1860-1930-е годы), русская философия изображена в работе как явление высшего порядка, относящаяся к вершинным достижениям человеческого духа. Автор показывает, как даже в изгнании русские мыслители сохранили свое интеллектуальное и…

В новую книгу Владимира Кантора включены повесть «Два дома», роман «Крокодил» и рассказ «Смерть пенсионера». Каждое из произведений уже отмечено в профессиональном сообществе. Кантор – лауреат шестой Артиады народов России (2001) за повесть «Два дома», за роман «Крокодил» он удостоен премии Генриха Бёлля (1992, Германия) и был номинирован на премию Букера (2003, Москва), рассказ «Смерть пенсионера» номинирован на литературную премию имени Юрия Казакова (2008) и на премию Ивана Бунина (2009).

Новая книга Владимира Кантора, писателя, философа, историка русской мысли, посвящена творчеству Ф.М.Достоевского в несколько неожиданном аспекте. Автор рассматривает романы писателя как высказывание своего рода библейского пророка, посланца Бога, обличающего пороки и недостатки своих современников. Достоевского пугала судьба страны, которая порой казалась ему (особенно в "Бесах") оставленной Богом, страны, где торжествует нечисть, а правда и добро...

Вниманию читателя предлагается новая работа Владимира Кантора, известного писателя, доктора философских наук, профессора Государственного Университета - Высшей Школы Экономики (ГУ-ВШЭ), члена редколлегии журнала "Вопросы философии". Автор рассказывает о поисках русской культурой возможности построить имперскую идеологию, то есть идеологию, опирающуюся на идею общего блага для всех народов, населяющих Империю. На большом философско-литературном материале автор предлагает свое понимание развития России и русской культуры в течение последних двух столетий. Особое внимание уделяется пушкинскому представлению о роли Петербурга в русской…

Вниманию читателя предлагается не совсем обычная книга. Ее аналогом могут быть разве только "Арабески" Гоголя, где художественная проза свободно сочетается с научными исследованиями и эссе. Гоголь тем самым утверждал, что писатель един в своих двух ипостасях (как художник и как мыслитель). Вынеся в заглавие книги название жанра, Гоголь вполне как романтик играл с читателем. Тогда это, наверно, было понятно. Сегодня жанровый смысл этого заглавия в сознании широкого читателя забыт. Да и не только сегодня. Опубликованные в начале XX века Андреем Белым "Арабески" состояли в основном из статей, утратив жанровое своеобразие, слово "арабески" было…