Эфраим Севела — книжные серии

В сборник включены две повести "Остановите самолет - я слезу!" и "Зуб мудрости". Написанные легко, с хорошим чувством юмора, они рассказывают о том, как трудно складываются многие эмигрантские судьбы.

Повесть Эфраима Севелы "Мужской разговор в русской бане" - своего рода новый "Декамерон" - по праву считается одним из самых известных произведений автора. В основе сюжета: трое высокопоставленных и неплохо поживших друзей (Астахов, Зуев и Лунин) встречаются на отдыхе в правительственном санатории. Они затворяются в комфортной баньке на территории санатория и под воздействием банных и винных паров, шалея от собственной откровенности, принимаются рассказывать друг другу о женщинах из своей жизни...

В новую книгу Эфраима Севелы вошли три киноповести: `Одесса-мама` (или киновзгляд Эфраима Севелы на `Одесские рассказы` И.Э.Бабеля), `Муж как все мужья` (о весьма своеобразных обитателях Тель-Авива Роме и Дове и о любовной трагикомедии из их жизни) и `Сиамские кошечки` (о бедном турке Кемале и его куда более обеспеченном хозяине Петере, непримиримых врагах, попадающих из Мюнхена в Таиланд - райскую юдоль несовершеннолетних жриц любви, `сиамских кошечек`, - переживающих там массу приключений и чудом возвращающихся обратно в Мюнхен, уже закадычными друзьями).

В новую книгу Эфраима Севелы вошли 4 киноповести: `Клен ты мой опавший` (об одной вдове, которая никогда не была да так, увы, и не вышла замуж, ибо почти всех мужчин забрала война), `Ласточкино гнездо` (о завербованной КГБ провинциальной актрисе, которая многообещающей роли `постельного агента` предпочла участь диссидентки и осталась в Великобритании), `Белый мерседес` (о любви немецкого парня Гюнтера и еврейской девушки Сьюзен, пытающихся сделать наш мир хоть немного лучше), `I love New York` (о 14-ти летней американской школьнице, делающей страшное открытие в небольшой церквушке на Манхеттене).

"Викинг" Эфраима Севелы повествует о серьезном душевном кризисе прославленного и внешне благополучного литовского поэта-лауреата Альгирдаса Пожеры, "грустного викинга" 40 лет, который мучительно тщится обрести себя, но способен предстать Поэтом лишь в хрупком и недолговечном мире своих грез.

Повесть Эфраима Севелы `Мужской разговор в русской бане` - своего рода новый `Декамерон` - по праву считается одним из самых известных произведений автора. В основе сюжета: трое высокопоставленных и неплохо поживших друзей, Астахов, Зуев и Лунин, встречаются на отдыхе в правительственном санатории. Они затворяются в комфортной баньке на территории санатория и под воздействием банных и винных паров, шалея от собственной откровенности, принимаются рассказывать друг другу о женщинах из своей жизни...

Повесть Эфраима Севелы `Остановите самолет - я слезу` - удивительная история о жизни и необыкновенных приключениях парикмахера Аркадия Соломоновича Рубинчика. А.С.Рубинчик некогда был вынужден эмигрировать в Израиль; не обретя там душевного покоя, он решил перебраться в США, уповая на лучшее, но, увы, напрасно. И вот теперь на борту самолета ТУ-144 он возвращается в Москву, 14 часов кряду раскрывая душу своему соседу по полету и еще не догадываясь, какой жуткий `сюрприз` ожидает его в конце пути...

В новую книгу Эфраима Севелы вошли 3 киноповести автора: "Одесса-мама" (или киновзгляд Эфраима Севелы на "Одесские рассказы" И. Э. Бабеля), "Муж как все мужья" (о весьма своеобразных обитателях Тель-Авива Роме и Дове и о любовной трагикомедии из их жизни) и "Сиамские кошечки" (о бедном турке Кемале и его куда более обеспеченном хозяине Петере, непримиримых врагах, попадающих из Мюнхена в Таиланд - райскую юдоль несовершеннолетних жриц любви, "сиамских кошечек", - переживающих там массу приключений и чудом возвращающихся обратно в Мюнхен, уже закадычными друзьями).

Место действия повести "Мраморные ступени" - салон парикмахерской в г. Вильно (совр. Вильнюс), под гостеприимной сенью которого клиенты поверяют мастерам сокровенные переживания своей жизни. Любая из 8-ми рассказанных историй - пронзительное, берущее за душу повествование, неспособное оставить равнодушным никого из читателей.
Повесть "Мама" представляет в развернутом виде "Историю о том, как сын искал свою маму..." из повести "Мраморные ступени", являясь в некотором роде ее продолжением.

Зуб мудрости – удивительная повесть Эфраима Севелы, действие которой разворачивается в своего рода пространственном коридоре, соединяющем Москву и Нью-Йорк. Героиня повести, тринадцатилетняя Оля, была вынуждена вместе с семьей покинуть СССР и теперь, будучи уже в США, делится с нами размышлениями о жизни, поверяя свои самые сокровенные переживания. Мудрость и искренность героини, ее обостренное чувство справедливости и, конечно, умение подмечать забавное – все это придает особую занимательность повествованию, трансформируя личную историю еврейской девочки в дискурс судеб целого ряда поколений и тем самым выводя ее на общечеловеческий уровень.

"Тойота Королла" Эфраима Севелы, пожалуй, одно из самых интригующих произведений автора хотя бы уже потому, что повествование в нем ведется от трех лиц: Его, Ее и... "Тойоты Короллы", элегантного японского авто, принадлежащего героине. В основе сюжета - путешествие по Америке сегодняшних дней. Перед читателем проходит пестрая вереница встреч и событий, составляющих парадоксальную и немного грустную мозаику современного мира.

`Почему нет рая на земле` Эфраима Севелы - одна из лучших его книг, на страницах которой он, подобно Г.Г.Маркесу, воспевающему свой `Макондо`, вновь возвращается на Инвалидную улицу, к населяющим ее удивительным и необычным обитателям.
Написанная живым, `севеловским` языком, это своего рода притча будет горячо принята не только многочисленными поклонниками творчества Э.Севелы, но и всеми любителями настоящей литературы.

В новую книгу Эфраима Севелы вошли 4 киноповести автора: "Клен ты мой опавший" (об одной вдове, которая никогда не была да так, увы, и не вышла замуж, ибо почти всех мужчин забрала война), "Ласточкино гнездо" (о завербованной КГБ провинциальной актрисе, которая многообещающей роли "постельного агента" предпочла участь диссидентки и осталась в Великобритании), "Белый мерседес" (о любви немецкого парня Гюнтера и еврейской девушки Сьюзен, пытающихся сделать наш мир хоть немного лучше), "I love New York" (о 14-ти летней американской школьнице, делающей страшное открытие в небольшой церквушке на Манхеттене).

В серии «Русский стиль» издаются произведения известных российских авторов.

На комоде с облупленными боками в высокой клетке из позеленевших медных прутьев сидел, нахохлившись, на перекладине старый зеленый попугай с красным пятном над клювом, касаясь длинным хвостом кучки помета - клетку давно не убирали. Глаза попугая были затянуты розовой кожицей, и казалось, он спит среди шума в переполненном гостями доме. Лишь изредка пленка сдвигалась с круглых глаз, клюв приоткрывался и попугай издавал вздох, какой может издать только старый еврей, когда он чем-то опечален:
- Ай-яй-яй-яй-яй.
И все в комнате вздрагивали, и кое-кто даже улыбался. Старушонка, из тех, что навещала покойницу, объяснила приехавшим, что этот попугай был долгие годы единственным собеседником тети Фиры и перенял все ее манеры и привычки. Тетя Фира под старость почти забыла английский и рассуждала сама с собой на языке предков - на идиш. Попугай вторил ей. Такая умная птица! Он даже научился картавить, точь-в-точь как евреи в польских местечках.

Среди причин, побудивших меня покинуть свою прежнюю родину, одной из важнейших я считаю полное неприятие ее социалистических потуг насильственно осчастливить свой народ и все человечество. В значительной мере по этой же причине я ударился в бега и и из Израиля. Мой жизненный опыт, как безошибочный рефлекс, отвращает меня от любого вида социализма, каким бы лицом он ни обращался ко мне, человеческим или откровенно бесчеловечным. Я сыт социализмом по горло. Вернее, именно благодаря ему я большую часть своей жизни недоедал и жил почти как нищий. Мне захотелось провести остаток своих дней при старом, руганом-переруганном капитализме, который,…

Инвалидная улица отличалась еще вот чем. Все евреи на ней имели светлые волосы, ну в худшем случае, русые, а у детей, когда они рождались, волосы были белые, как молоко. Но, как говорится, нет правила без исключения. Ведь для того и существует правило, чтобы было исключение. У нас очень редко, но все же попадались черноволосые. Ну, как, скажем, мой дядя Симха Кавалерчик. Но вы сразу догадались. Значит, это чужой человек, пришлый, волею судеб попавший на нашу улицу. Даже русский поп Василий, который жил у нас до своего расстрела, был, как рассказывают, огненно-рыжий и не нарушал общего цвета улицы. Уж кого-кого, а рыжих у нас было…

Простодушный и хитроватый, смышленый и в то же время наивный, как ребенок, Моня Цацкес - один из самых трогательных севеловских "недотеп". Вот уже много лет повесть о еврейском солдате Швейке является бестселлером. Читатели неизменно восхищаются смекалкой и жизнерадостностью этого героя.

Я любил свою маму отчаянной, голодной, неутоленной любовью. Я, как собачонка, заглядывал ей в глаза, ища хоть искорки тепла. А встречал льдинки в ее серых красивых глазах. Она была красива и стройна, я еще малышом это понимал и тайком всегда любовался ею. Как мне хотелось, чтоб она меня обняла, прижала к своей высокой груди, обтянутой спортивной майкой, посадила на колени, чтоб подо мной пружинили ее тренированные мускулы, погладила меня по стриженной макушке. И мне казалось, случись такое, я бы задохнулся от счастья и сердце бы разорвалось на куски, разнеся хрупкие обручи ребер.