Марина Степнова — блог

Вышло мое интервью журналу "Огонек". Мы с Марией Башмаковой поговорили об истоках романа "Сад" и о том, как мифы влияют на наше восприятие прошлого. Мне кажется, это был интересный разговор. Делюсь им с вами. "В «Редакции Елены Шубиной» вышел новый роман Марины Степновой «Сад» — попытка увидеть процесс эмансипации в России XIX века. О том, как медийные мифы влияют на наше представление о прошлом, писательница размышляет в интервью «Огоньку». Беседовала Мария Башмакова Марина Степнова — автор бестселлера «Женщины Лазаря» (премия «Большая книга»), романов «Хирург», «Безбожный переулок» и сборника «Где-то под Гроссето». «Сад» она писала, по…

Роман "Сад" наконец выходит. Я писала эту книжку девять лет, а впервые подумала про нее - и страшно сказать, как давно. Два бесконечно дорогих мне человека умерли за это время, и один - самый дорогой на свете - родился. Я дважды едва не потеряла этот роман, и несчетное количество раз переписала. Вообще не понимаю, как он меня не прибил ) Наконец-то "Сад" выходит. В конце августа. Должен бы в конце апреля - но помешала пандемия. Очень надеюсь, что в этот раз обойдется без мировых катаклизмов ) Спасибо большое: - Моим дорогим и любимым Наташе Банке и Юле Гумен за то что терпели все это время мое паскудное нытье. - Редакции Елены Шубиной за…

Увы, сейчас мы не можем путешествовать. Но так хочется хотя бы помечтать о дальних странах! Я вот очень люблю Италию. У нас там много друзей. И действие нескольких моих рассказов происходит именно там. Предлагаю сегодня прогуляться по улочкам Тосканы вместе с героями рассказа "Варенье из каки". ...Они влюбились с первого взгляда. С первого вдоха даже — четко следуя модной теории о биохимии чувств. Сигнальные молекулы, нейромедиаторы, гормоны, торопливый, неистовый кровоток. Я люблю тебя. Я тебя обожаю. Прижать к себе, стиснуть до хруста, сделать частью себя. Переварить — жадно, медленно, без остатка. Ни с кем никогда не делиться.…

В изыскании поводов и способов не писать я – настоящий чемпион. Всегда находится что-то или кто-то важнее будущей книги, от этого я злюсь на себя и обижаюсь – тоже на себя, потому что больше не на кого. Когда круговорот этой маяты достигает пика, я наконец, кряхтя и изнывая, принимаюсь за работу. Идеально, конечно, писать каждый день – особенно, если текст большой, но много ли в этой жизни идеального? Мне в лучшем случае удается выкрутить несколько часов в неделю – потому это часы полной самоизоляции. Интернет, телефон, жизнь – все выключается, переводится в беззвучный режим. У меня есть любимое кафе недалеко от дома (точнее, было, с тоской…

Я с тихой светлой завистью читаю посты людей, которые в самоизоляции принимают долгие ванны с ароматной солью, разбирают старые фотографии и онлайн изучают средневековую японскую архитектуру. У меня в карантине обычное московское «ничего не успеваю» превратилось в катастрофическое «пристрелите меня кто-нибудь немедленно». Четырехлетняя дочь, очень старенькая мама, студенты, которые выходят на защиту магистерских и курсовых работ, лекции в Zoom, домашние задания, сложный сценарный проект… И, главное - все любимые, все ненаглядные, все дергают за юбку, все хотят внимания – часто одновременно. Раньше спасала наша замечательная няня – я хотя бы…

Сейчас, когда вся планета вдруг оказалась такой маленькой, перепуганной и внезапно смертной, этот рассказ может показаться кому-то текстом про смерть. Это не так. Когда я писала «Где-то под Гроссето», то думала только о свободе. О свободе жить так, как считаешь нужным, и с теми, кого любишь по-настоящему, а не потому что у вас похожий хромосомный набор. Еще это рассказ о свободе путешествовать, просто передвигаться. Вот, что оказалось действительно невыносимым в самоизоляции и карантине. То, что нельзя выйти на улицу и прогуляться, сесть в самолет и махнуть куда-нибудь в новое неизведанное или давно любимое место. Мы все теперь это поняли…