О бренности

Казалось бы, Чехов в который уже раз пишет на масленичную тему. О том, как надворный советник Семён Петрович Подтыкин сел за стол и ожидает того момента, когда начнут подавать блины. Конечно, любому известен этот томительный момент ожидания (особенно в детстве), когда мама священнодействует на кухне, готовя блины. А ты сидишь, если голодный, то глотаешь слюнки. Если же тебя позвали немного заранее, то наблюдаешь эту вечную картинку с разливанием жидкого теста на сковородку, с последующим переворачиванием полуготового блина…

Надо сказать, Семён Петрович подготовился к подаче блинов основательно – «Перед ним, как перед полководцем, осматривающим поле битвы, расстилалась целая картина... Посреди стола, вытянувшись во фронт, стояли стройные бутылки. Тут были три сорта водок, киевская…

Этим маленьким рассказом я закончил третий том собрания сочинений Чехова. В это неспокойное , вирусное время можно много рассказать грустных историй о бренности.. Но не стоит. Давайте лучше вспомним Есенина:

Не жалею, не зову, не плачу, Все пройдет, как с белых яблонь дым. Увяданья золотом охваченный, Я не буду больше молодым.

Ты теперь не так уж будешь биться, Сердце, тронутое холодком, И страна березового ситца Не заманит шляться босиком.

Дух бродяжий! ты все реже, реже Расшевеливаешь пламень уст О моя утраченная свежесть, Буйство глаз и половодье чувств.

Я теперь скупее стал в желаньях, Жизнь моя? иль ты приснилась мне? Словно я весенней гулкой ранью Проскакал на розовом коне.

Все мы, все мы в этом мире тленны, Тихо льется с кленов листьев медь... Будь же ты вовек благословенно, Что…