и, наконец, поняла она, что нет отдельных людей, а есть род людской, нет человека – есть человечность. Отныне и навсегда никакое утоление страсти не приносило ей услады, ибо сокрушилось ее чувство единственности – не отдельный она человек, а часть великого организма, какому суждено, вопреки любым невзгодам, достичь…