Достучаться до небес (зарисовка)

Слёзы, слёзы, кто вас выдумал? Какая тайна в вас сокрыта?
В вашем белом, тихом блеске, есть что-то от трепета пёрышек ангела, несущегося высоко над землёй.
Есть у ангелов на краешке крыльев, совсем маленькие пёрышки, нежные-нежные, больше похожие на только что распустившуюся сирень..
В одной средневековой поэме, есть дивный образ, сейчас почти непонятный для многих: мужчина и женщина поссорились. Что-то случилось между ними. Между мужчиной и женщиной всегда что-то случается: любовь, жизнь, ребёнок, счастье, смерть..
Мужчина выходит из помещения. Женщина знает, что выходит — навсегда. Она без сил упала на колени и заплакала.
Словам она уже не доверяла. Все слова были сказаны. Теперь говорили — слёзы.
Слёзы — были равны душе, любви и боли. Слёзы было много, так много, что они расплескались как крылья, по комнате. Река слёз преградила дорогу мужчине и он не смог выйти и тогда он впервые понял, как больно сделал любимой и что любит её одну и никто ему больше не нужен.

Если сложить слёзы, пролитые мной и моим смуглым ангелом, то вышло бы что-то апокалипсическое: мы бы оба утонули, да ещё подтопило бы полгорода. Не уверен, что моего или её.
Я и не знал, что я могу так много плакать. О, я не знал что есть столько оттенков слёз у человека!
И не всегда это слёзы наружные. Когда слёзы и силы заканчиваются, слёзы жгут в груди, горле, в судьбе и снах.
Какое-то инфракрасное качество слёз, невидных зрению и другим людям. Свет слёз в груди..
Уже год, как нет дня, чтобы я не плакал о любимой, без любимой.
Я и не знал, что могу рыдать над русскими романсами: белой акации гроздья душистые..
И я в страшном сне не мог представить, что буду рыдать над строчкой Кадышевой: и я ничья и ты ничей, течёт ручей, бежит ручей..

Я и раньше то был с содранной кожей души, в нормальном своём состоянии, а теперь.. словно и душа содрана, и бессмертие. Осталось одно сердце на ветру, как сирень, на ветру..
Всё мне причиняет слёзы: музыка, фильмы, дворняжка на улице, идущие по парку мужчина и женщина, держащиеся за руки.
Стихотворение Кюхельбекера: Волхонской..
Не знаю, кто в последний раз плакал над стихами Кюхельбекера. Разве что.. сам, Кюхельбекер, 200 лет назад.
Мне иногда перед сном представляется волшебная карта, с сиянием точек: это карта красоты: писатели и поэты, и кто плачет над ними, в реальном времени.

Достоевский, Ремарк, Тургенев, Платонов, Пушкин, Остин… и где-то в уголочке карты, как таинственный островок — Кюхельбекер. Над его стихами не плакали уже 200 лет. И вот я..
Горький в конце жизни, часто принимал у себя новых писателей и поэтов, и, читая их рукописи — порой плакал.
Писатели и поэты воодушевлялись, мол, вот как они написали, проняли Горького..
А их потом в коридорчике нежно осаживали: Горький почти надо всем плачет. Порой даже над рекламным листком в трамвае..
Но это Горький, у него были расшатаны нервы, он прожил жизнь. А я? Неужели и я уже прожил жизнь?
Состарился за год без моего смуглого ангела..

На днях посмотрел два фильма: Сто дней после детства — Соловьёва и Сейчас самое время.
На первом фильме я сильно плакал, бог знает почему. И на музыке и на кадрах, совершенно Тарковских, где подросток влюбляется в Друбич: стоит у окна и видит её как впервые, и вроде солнца нет, а у него словно солнечный удар: так жжёт в груди: словно новое солнце взошло над судьбой.
И в эпизоде, когда девочка одна, на которую накричал подросток, в ответ на его слова: что ты ходишь за мной постоянно, опекаешь? Она, милая, со слезами на глазах: потому что ты дурак, Лопухин, потому что я люблю тебя..

На втором фильме я просто рыдал. Он во многом наивный, но правдивый в смысле чувств и боли.
В некоторой мере, перекликается с Достучаться до небес.
Совсем ещё юная девушка больна смертельно и вот, она встречает свою любовь: любовь, сильнее смерти?
Боже мой, как же перекликаются мысли у тех людей, кто обречён, приговорён к смерти.
Это какие то чуточку иные люди, по наклону чувств и мыслей, словно чуточку отдельная и грустная раса.
Я это знаю.. по себе. И по любви к моему смуглому ангелу.
И почему мы в болезни порой так жестоки к самым любимым? Порой ведь смертельно болеет не только тело, но и судьба.

Иногда мне кажется, что таким людям (иногда) стоит держаться от нормальных и здоровых людей подальше: всё равно не поймут, или обожгутся адом судьбы так, что потом не смогут взлететь.
А если человек, здоровый, нормальный, с улыбкой жизни… хочет приблизиться к такому, обречённому, то нужно иметь в себе силы быть с ним до конца, чем-то пожертвовать в себе, а не жить как раньше, не жить как со всеми, как привык раньше. Вот что страшно и грустно. Этого часто не понимают, и происходят трагедии.
Ценить каждый миг жизни…
Это хорошо когда есть жизнь, когда есть куда жить, даже если жить осталось недолго.
А если утрата жизни выравнивается с утратой любви всей твоей жизни..
Тут то и понимаешь тайну слёз.
Вот пришло письмо от любимой... а ты не читаешь его. Потому что нет сил читать и жить.
В этом письме - вся твоя жизнь. Та - кого ты любишь больше всего на свете. Любишь больше жизни, но и сил уже нет, и не хочешь снова опалить её, милую, адом.
И просто ночью лежишь с письмом и пальцем стучишь слегка по светлому окошку телефона, перестукиваешься с письмом, с ангелом, словно вы в психушке, два влюблённых, и перестукиваетесь через стену: на одной стороне - уже не человек, почти трава, сирень, дождь весенней... а за стеной - смуглый ангел. Самый прекрасный ангел на земле. И ты в какой то момент понял.. что перестукиваешься не с человеком, а с ангелом, ибо смерть уже рядом.