4

Кровавая и противоречивая история двадцатого века на фоне нескольких переплетенных между собой семейных саг разных семей разного достатка из Англии, России, Германии и США. Фоллетт написал трилогию объемом около 3000 книжных страниц - этакие увесистые кирпичики, которые в сумку не помещаются и приходится носить книгу в руке. Можно читать и дома, но написано просто и увлекательно, так что отложить книгу и переключиться на что-то другое даже на время сложновато - постоянно мысли возвращаются к Пешковым, Фицгербертам, фон Ульрихам, Уильямсам и Дьюарам. Я бы не сказала, что это исторический роман размаха "Войны и мира", нет, это такая историческая беллетристика по верхам, можно даже назвать легким отпускным чтивом для любителей исторических саг, и пусть объем вас не пугает - по читабельности это на уровне "Шантарама", то есть при отсутствии других дел вполне можно прочитать за день-два. Очень многое автор упрощает, слишком уж склоняется к англосаксонскому взгляду на вещи (и сам же пишет в третьей, правда, книге, что одно восхваление режима воспринимается людьми из других стран как пропагандистская агитка, для достоверности нужно подливать умеренной критики, чтобы читатель мог посмотреть с разных сторон и оценить положение более-менее трезво, пусть по сути книга как агитка и писалась), образы у него получаются несколько клишированными и схематичными: смотрите, вот это английский аристократ, а это суфражистки из аристократии и простонародья, а это прусский дворянин, а это русские графья, а это русские рабочие, а это американские "старые деньги" и нувориши-выскочки. Вот все первые ассоциации, которые вам приходят в голову, когда вы слышите каждое из этих определений, и есть образы героев Фоллетта. Однако главная героиня трилогии - это все же история, а люди призваны лишь показать, как те или иные политические события отражались на жизни общества.

В первой книге описывается мир накануне, в процессе и после окончания Великой войны. В каждой стране свои заботы и проблемы. Англичане борются за права рабочих и женщин, а консервативная аристократия - за сохранение status quo, своих земель, владений, предприятий и фактически бесправную рабочую силу. Описание угольной шахты в Уэльсе, где рабочие гибнут из-за того, что управляющий пожмотничал на качественные насосы и противопожарную безопасность - зеркало капитализма, который сейчас, век спустя, продолжает собирать кровавую жатву, ибо "что-то случится через год или три, а показывать рентабельность и прибыль нужно сегодня". Русские - вот уж по ком автор оттоптался во всей трилогии, напихав всех возможных стереотипов (хотя все остальные тоже, в общем-то генерализированы, но русские описаны как жестокий, бедный, ничего не умеющий народ (одни размышления немецкого офицера на тему, какие у русских убогие окопы чего стоят!) с красивыми наивными женщинами и гекалитрами потребляемой водки. Пренебрежительных цитат в адрес русских даже из голов русских же героев в избытке, в первой книге они еще не так режут глаз - предреволюционное время, как-никак, - но чем дальше в лес, тем больше клюкв). Хотя описание Февральской революции, межреволюционной анархии, дороги к власти Ленина и ВКП(б), триумф Октября и последовавшей за ним Гражданской с иностранной интервенцией описаны вполне достоверно, причем без замазывания или отбеливания тех или других, за это книге плюс звездочка (хотя жандарм, который вполне себе успешно служил и при царе, и при либералах, и при большевиках - конечно, гм). Европейские монархии, доживающие свой век, и уходящие в прошлое традиции тоже описаны мелкими штрихами, дающими общее представление о быте и нравах тех времен. Но видно, что больнее всего автору именно за неразумные и поспешные решения европейских политиков, погубивших цвет германской, английской, французской и других наций в мясорубке войны.

Всю книгу я болела за пару потомственного прусского дипломата Вальтера и английской аристократки-суфражистки Мод - разлученных войной влюбленных, которым грозило отлучение от семьи и общественное порицание, если они откроют миру свои чувства. Через бурные годы они бережно несли цветок своей любви, и умудрились сохранить ее и преумножить, невзирая на все препоны. Внушала уважение Этель Уильямс: да, вскружил ей голову богатый граф, но после его позорного и вполне логичного для этого класса поведения она не опустила руки, а продолжила бороться - работала, отстаивала свои взгляды, помирилась с отцом, который, хоть и был церковным старостой и председателем профсоюза, то есть, вполне здравомыслящим человеком лидерского толка, в отношении женщин сохранял пещерные замашки и не хотел прощать дочь, ставшую матерью-одиночкой, в военные годы выпускала газету "Жена солдата", в которой открыто критиковала решения правительства и проливала свет на то, что замалчивали консервативные газеты. Ее брат Билли тоже проявил в себе задатки прирожденного лидера и в шахте, и на войне, и позже во время британской интервенции в Россию, о которой простым англичанам было неизвестно, но именно письма Билли сестре пролили свет на эту подлую затею правительства.

История же русской семьи Пешковых, братьев Григория и Льва, старший из которых был рано повзрослевшим рабочим Путиловского завода и мечтал об эмиграции в США, а позже прошел войну и стал героем Октября, а младший - мелким жуликом, который таки бежал из страны по билету брата и в Штатах хитрым макаром разбогател, тоже показывает силовые линии эпохи, но видно все же, что автор в материале плавает. Явно в качестве источников читал в основном мемуары белоэмигрантов и прочих "умов, чести и совести". Уже здесь виден его страх перед коммунизмом, присущий западному обществу. Автор симпатизирует английским лейбористам и немецким социал-демократам, которые в его представлении занимают золотую середину между консерваторами и коммунистами-"все до основания и затем". Особенно смешно это смотрится, когда читаешь, какие тупые все аристократы и армейские офицеры, и какие умные рабочие и младший воинский состав (но это только в Англии, конечно - в немецкой армии, например, такого явного раскола нет, а в русской жестокие все поголовно, это ж русские).

Что еще меня царапало на протяжении всей книги: я понимаю, что Фоллетт человек другого времени и уже пожилой, но его чересчур современные и отдающие дешевыми любовными романами постельные сцены - это просто нечто. Оргазм при потере девственности - галочка, галочка, галочка, граф и служанка - галочка, американская наследница-девственница и шофер - галочка (один женский оргазм был здесь), подробные куннилингусы - галочка. *рукалицо*.

В результате поставлю, наверное, четыре, потому что читалось интересно и продолжать я буду.