4

Цель репрессий — репрессии. Цель пытки — пытка. Цель власти — власть.

Вот уж что никогда не потеряет актуальности, так это сатира о политике. Все может меняться: устаревают романы про любовь и воспитание детей, но поведение людей, оказавшихся у кормушки власти, не меняется никогда, а само по себе возвышенное положение само по себе служит осколком кривого зеркала, в котором отражается все худшее, что есть в человеке.

Наверное, поэтому мне сложно оценивать такие книги. Там, где пропасть между классами особенно широка, становится неясно, то ли этот герой хороший, то ли у него просто нет рычагов давления для того, чтобы стать плохим. Вот, например, Уинстон Смит обличает партию, но, будь он сам в роли Большого Брата, воспользовался бы он случаем, чтобы репрессировать уже других людей? Хороший ли он вообще человек? И что мы знаем о нем, кроме нежелания подчиняться партии, чьи идеи и лозунги ему попросту не близки?

Этим, в общем-то, и страшен Оруэлл. Вроде читаешь простенькую книжку, написанную как отсылку к стране-которую-нельзя-называть, а мыслей после нее — вагон. Про себя и людей, про свободу, нравственность и мораль. Про то, уродует ли человек власть — или власть уродует человека. В конце концов, про то, точно ли дважды два равно четырем, или это сказала партия, существующая в нашем мире?

А самое страшное, что в 1984 очень просто поверить. В народ, забывающий свое прошлое и бездумно идущий за вождем. Меняются только лозунги и лица, а суть-то? И ведь никогда не угадаешь, какая именно идея твоя, а какую подсунули свыше — и кто именно.