5

Одни ставят точку, а другие превращают ее в запятую, так получилось и с циклом Вадима Панова «Анклавы». Все закончилось, но нашелся писатель, который продолжил путь, но не тех, кто ушел после запуска Станции в другие миры, а тех кто остался и выжил, после Катаклизма. Именно о том, что же произошло с Землей после Конца Света, и как стали жить люди, собирая по крупинкам разорванный и ставшим чужим мир рассказывает Андрей Фролов в книге «Кредит на Милосердие».
Очень странно было брать в руки книгу со звучащим заголовком «Анклавы Вадима Панова. Кредит на милосердие», ведь Панов закончил цикл, а тут еще и катастрофа в Японии, нефтяные войны в Ливии, взрыв Фукусимы и массированные атаки СМИ с предсказаниями о Конце Света. Слишком уж популярная тема - куда ни плюнь, все о нем - об Апокалипсисе и, казалось, что Фролов не исключение. Как показало прочтение книги, зря. «Кредит на милосердие» - не попсовая книжка, а серьезно отмеренная доза философии и рассуждений о человеческих отношения, и о самом человеке. Под личиной фантастики спрятаны серьезные темы: как не потерять себя, не стать «нелюдем», убивая, грабя и насилуя; устанавливая свои, в чем-то первобытные, а в чем-то омерзительные законы силы, когда все превратилось в Хаос и медленно пытается выбраться из него. Законы, в которых потеряны и забыты все общечеловеческие нормы морали, где семилетнею девочку пришедшую за защитой можно взять силой только потому, что ты старший, а значит можешь потакать своим извращенным желаниям. Где нормальные люди, становяться «нелюдями» бросая в один котел как мясо заколотого животного, так и мясо убитого человека. Где издевательства и грубость становятся нормой. И как в этом кошмаре можно выжить, не став одним из тех, кому не писан общечеловеческий закон?
Андрей Фролов очень хорошо показал один из вариантов развития жизни после Конца Света. «Кредит на милосердие» заставляет задуматься, что может стать с человечеством в целом, и с человеком в частности, если забыть о морали, терпимости, душе.
Сумев продолжить мир Вадима Панова, он не испортил, а только дополнил картину, продолжив мысль создателя Анклавов