5 Прах к праху

Преподаватель говорит, что умереть за веру – великая честь, папа говорит, что умереть за Ирландию – великая честь, и я думаю, а надо ли хоть кому-нибудь, чтобы мы жили? Мои братья умерли, и сестра умерла, и мне хотелось бы знать, за что они умерли - за Ирландию или за веру. Мне хотелось бы узнать, почему на свете столько взрослых, которые ни за Ирландию, ни за веру не умерли.

Он написал "Прах Энджелы" в 69. Это не художественное произведение. Биография, точнее - автобиография. Фрэнк Маккорт не был политиком или знаменитостью, учитель на пенсии. Книга взяла Пулитцера; переведена на семнадцать языков; по ней снят фильм: на основе сценария Маккорта поставлен бродвейский мюзикл "Ирландцы. И как они туда попали", который пережил пять постановок за два десятка лет под восторженные отзывы зрителей. Книга возмутила многих ирландцев, живших в описанное время в Лимерике, которые нашли ее беды и горести сильно преувеличенными, а мать автора, Энджела Маккорт на премьере фильма, поставленного по книге ее сына, выкрикивала: "Вранье все это!"

Что до ирландцев, тут ведь, понимаете, всякий своей жизнью жил и если кому повезло расти в полной семье с работящими, умеренно пьющими родителями - это одно. А кому, как Фрэнки - это даже совсем другое. и потом, были ведь "Поющие Лазаря или Очень бедные люди" Флэнна о`Брайена, где совершенно то же написано, может только взгляд с чуть иной точки. Я вам больше скажу, господа, изумрудный остров и сегодня не самое уютное для жизни ребенка места, хоть "Голос монстра" Патрика Несса возьмите, хоть "Быстрый чистый крик" Шиван Доуд. А что до матушкиного возмущения. Ну, ее можно понять: выросший и успевший сам стать дедом сын, рассказывает всему миру о том, как в его детстве мать низвела себя до роли самки, бесконечно рожающей от алкоголика-отца; дети которой умирали в чудовищных условиях, а она только стонала да жаловалась.

Тут еще, понимаете, взрослый, какой бы тяжелой ни была жизнь. которую ему приходится вести, видит мир сверху. Грязь и мерзость удалены от его глаз сантиметров на сорок, в сравнении с детским взглядом. И у взрослого, имеющего детей, какое бы ничтожное место в социальной иерархии он не занимал, есть подчиненные. И подружка в том же нищем квартале, муж которой так же пьет, да еще и поколачивает ее с детьми - тебе лучше, твой на тебя руки не поднимает (пьет и не работает, это да, но чтоб бить?). Подружка, с которой можно высмолить полпачки сигарет за разговорами о том, какие козлы эти мужики, да сколько хлопот с детьми. И когда ты взрослая женщина, ты можешь иногда, в особо тяжелых ситуациях, как смерть семинедельной дочери, впасть в депрессию, лечь в постель и лежать, уставившись в стенку, пока отец пропивает деньги, полученные от продажи тела малышки в анатомичку. А как там оставшиеся четверо мальчишек, от двух до пяти - авось как-нибудь.

Если из того, что я успела написать, вы сделали вывод - чернуха. то вы сделали неверный вывод. Эта книга не из тех, которые принято называть "добрыми". Она жестокая, порой невыносимая обыденностью ужаса, но при этом вся пронизана парадоксальным юмором, который не веселье, не ирония, не сарказм, но понемногу от всего этого. Наивность простака который глядит во все глаза на абсурдный, накренившийся мир, не зная, что где-то может быть иначе и пытается приспособиться к имеющемуся. Исполненная горькой нежности история о том, как один мальчик выжил, хотя по всему не должен был. Прожил достойную жизнь. Стал богатым и знаменитым, хотя бы даже в последнее десятилетие своей жизни. И развеял по ветру прах той Энджелы, которая убила его детство (потому что каким будет детство, целиком зависит от родителей). А та женщина под сотню, что кричала на премьере: "Враки", была другая Энджела. Которую он привез в Америку, заботился о ней всю жизнь и обеспечил ей своей заботой возможность подобной эскапады.